писать его манеру речи в человеческой манере, хотя, на самом деле, было так, как я описал ранее.
– Так ты еще и говоришь.– Не удержался я.
– Конечно, а что тут такого?
– Да. Действительно. За столько лет чему только не научишься. Но мне не говорили, что вы умеете говорить по-русски.
– А ты не один?
– Разумеется, нет. Нас много. Мы уже давно исследуем вас, фотографируем.
– Вы? Нас?! – Он явно был шокирован моей нахальной ложью.
– Да. У нас установлены камеры на тропах, где вы чаще всего ходите. Это обычное дело.
– А почему же мы вас ни разу не чувствовали, не уловили ваши мысли?
– Так мы ж, когда живем? Какой век на дворе. Сейчас любой запах отбить можно. А мысли? Хм. Ну, ты же сегодня уже прошел мимо меня и не заметил. Главное – практика.
– Но от тебя сейчас пахнет едой.
– Не удивительно. Сейчас и здесь я не за тобой охочусь. Да то, что ты меня увидел, и мы с тобой говорим – плохо. Если мой командир узнает об этом, то он меня накажет. Но я сейчас иду в деревню. Ты знаешь, где она?
– Конечно.
– Хорошо. Сейчас эта деревня стала плохая. Ее надо уничтожить. Оставить часть людей, хороших людей, а остальных надо убить. Ты как относишься к этой деревне?
– Никак. Нам еды хватает и без них.
Тут только до меня дошло, что от меня пахнет не той едой, что ел я, а я сам был едой для него. Очевидно, он был сыт и не стал есть меня. Хотя мог из меня приготовить себе заначку. Ах, да. Еды им хватает.
– Так ты поможешь мне ликвидировать эту деревню?
– Я не знаю слово: “ликвидировать“.
– Дома уничтожить. Плохих людей убить и съесть. Хороших – освободить.
– Хорошо. Но мои родители не разрешают мне есть людей, так как они потом начинают охотиться на нас, и нам приходится уходить в другие места, а там много тигров и больших людей.
– Это как?
– Большие. На тебя поставить еще такой, и будет взрослый большой лохматый человек. Мы с ним часто воюем, и они часто побеждают. Это очень сильный и умный человек. А у нас нет оружия, с которым прилетели сюда родители наших родителей. Вернее, оружие есть, но нет зарядов к ним. Их корабль разбился. Очень давно. Они выжили. Это было очень давно. Все кончилось. Мы выживать теперь сами, как тигр, как медведь.
– Да, не повезло. А дать сигнал о себе домой нельзя? Передатчики разбиты?
– Нельзя. Корабля нет, а те, что на спасательном корабле были, очень слабые: только в вашей галактике достают. Родители сказали, что сюда наши обязательно прилетят, но это будет только через несколько десятков ваших лет.
– Дела-а-а. Что ж, бывает. Хорошо. Пошли со мной. Твои родители не узнают. Плохих мы должны убить всех, поэтому они не расскажут. Хорошие – уйдут. Я сожгу все дома, и никто не догадается,
