продолжила: – А может, он и вправду влюбился… с первого… поцелуя…
– Миэн, – Айрин взирала на неё, как на богохульницу, – речь идёт о кровожадном Тёмном короле! Об ужасе всей Академии Светлейших! О человеке, которого опасаются даже мастера! Он открыто сообщил, что собирается от меня избавиться, а грязными методами и ранее не гнушался! Сопоставь Дархарза и любовь – и ты поймешь, как сильно ошибаешься!
Все семь старшеклассниц внезапно побледнели и выразительно посмотрели за её спину. Застонав, Айрин уронила голову на сложенные на столе руки и простонала:
– Дархарз, если там твоя значительная персона, считай, что я уже извинилась!
– О нет. – Мурлыкающий низкий голос раздался у её уха, а сильные руки легли на талию, аккуратно выдергивая девушку из-за стола. – Я был бы счастлив… отобедать в вашем прелестном обществе, и… возможно, это даст вам шанс заслужить прощение…
Айрин вскрикнула, мгновенно вскочила, намереваясь вырваться, но на её попытки Рионар ответил полной сарказма усмешкой:
– Пытаетесь привлечь к себе всеобщее внимание, Вегейрос?
Девушка перестала вырываться и проследовала за Тёмным королем до маленького столика в углу, который обычно занимали преподаватели. Но кто рискнет возразить Дархарзу?..
– Чего вы добиваетесь? – зло спросила Айрин, едва сев и нервно дождавшись, пока он вежливо придвинет её стул.
– Вегейрос, – он подмигнул ей, на секунду сняв маску ледяного презрения, – я пытаюсь за тобой ухаживать. Прояви тактичность.
– Тактичность и Рионар Дархарз – понятия несовместимые! – мрачно парировала девушка. – Хватит, Дархарз. Чего ты добиваешься, чтобы меня отчислили из Академии Светлейших? Так не дождешься, тут интересы высокопоставленного чиновника фигурируют. Хочешь, чтобы я сама ушла? Тоже не получится – если бы я могла, давно сбежала бы отсюда. Я не принадлежу себе и не могу принимать решения за себя… Впрочем, для девушек из аристократических родов это обычная практика…
Ее грустная улыбка заставила его задумчиво рассматривать Айрин, и под этим всезнающим, чуть снисходительным взглядом чёрных глаз она невольно смутилась.
– Человеческих чувств у тебя нет, Дархарз, – чуть извиняющимся тоном продолжила Айрин, – поэтому, если у тебя есть хоть капля… благородства, оставь эти игры!
Оценивающий, насмешливый взгляд и усмешка, полная равнодушной жестокости, заставили её испугаться собственных слов.
– Ты действительно полагаешь, что эта игра? – Садистская усмешка искривила его губы. – Тогда мы поиграем… и уверяю, ты проиграешь мне!.. – Это было не предупреждение, он утверждал окончательно и бесповоротно. – Айрин, единственное чувство, которое сложно обратить в страсть, – это равнодушие. Заметь, я сказал «сложно», а не «невозможно». А ты испытываешь ко мне значительно более сильные эмоции – от ненависти и до страсти… Любовь, Айрин, придёт со временем!
На лице промелькнула гамма эмоций
