в это время ряд крупных акционерных обществ, передал все помещения бывшей экипажной фабрики «Акционерному обществу Фрезе и Кº».[225] О Петре Александровиче Фрезе, бывшем управляющем каретной фабрики, а затем и компаньоне К.К. Неллиса, создателе отечественного автомобиля, мы расскажем в другом разделе.
Здесь же следует сказать, что возглавляемое им акционерное общество в 1910 г. арендовало первые этажи среднего поперечного флигеля под литерой «В» (здесь располагалась кузница и кузовная мастерская), правого флигеля под литерой «Г» (устроена шорная мастерская), заднего поперечного флигеля под литерой «Д» (на всех трех этажах были приемный покой и кладовая материалов, распиловочная, токарная и обойная мастерские).
Акционерному обществу целиком отдали дом № 10, где устроили гараж. Ежегодная арендная плата за эти помещения равнялась 6 тысячам рублей.[226] В жилых флигелях по-прежнему квартиры снимало приличное общество: чиновники, отставные офицеры, а в заднем дворе – мещане и крестьяне.
Среди жильцов лицевого дома за этот год мы увидели в «Ведомости о доходах» фамилию магистра истории, впоследствии известного общественного деятеля Павла Николаевича Милюкова, который занимал восьмикомнатную квартиру под № 5 на 3-м этаже за 1860 рублей в год.
Числящаяся же за самим домовладельцем десятикомнатная квартира (под № 7 и № 8) на 4-м этаже лицевого дома, включавшая в себя помимо обычных комнат, передней и кухни, 3 ватерклозета, 3 людских и ванную, с 1 августа 1910 г. по 10 августа 1915 г. сдавалась генералу М.И. Батьянову за 3600 рублей.[227]
15 сентября 1910 г. правление Кредитного общества в последний раз положило выдать К.К. Неллису дополнительную ссуду в 175 тысяч 600 рублей[228] на 36 лет и 8 месяцев. Однако через 5 лет дома № 8 и № 10 по акту купчей крепости от 25 апреля 1915 г. перешли в собственность барона Николая Борисовича фон Вольфа, действительного статского советника, члена Государственной думы,[229] и принадлежали ему до революции. Карл Карлович Неллис эмигрировал в Германию и умер в Висбадене 1 сентября 1925 г.[230]
Современный безликий дом, объединивший под одной крышей ранее существовавшие дома под № 12, № 14 и № 16, казалось, навсегда скрыл их прошлое, но архивные дела и адресные книги помогают нам воссоздать утраченные страницы.
Первый из домов, стоящий на этом участке под № 12, до 1917 г. принадлежал наследникам первого его владельца, тайного советника, сенатора Н.Ф. Ремера. С того момента, когда его жена Анна Федоровна Ремер первый раз 17 января 1862 г. обращается в правление Городского кредитного общества за ссудой, и до 1913 г., когда ее дочь фрейлина Мария Николаевна полностью погасила долг обществу и дело было закрыто,[231] мы имеем возможность проследить историю дома.
Каким же он был в конце XIX в.? Из описи, произведенной архитектором Н.В. Трусовым, мы узнаем, что в то время имущество Анны Федоровны состояло из 4 отделений. В 1-м отделении записан «каменный 2-х этажный лицевой дом», его «наружные и внутренние
Там же.
Там же.
Там же.
Там же.
Там же.
Незабытые могилы. Российское зарубежье: некрологи 1917–2001 гг.
Более полувека, с 1862 по 1917 г., история дома № 12 прослежена нами по делу № 38-а и 38-б Санкт-Петербургского городского кредитного общества в ф. 515. Оп. 1 ЦГИА СПб.
