всю гавань, разломало пороховые магазины, много кораблей бросило на камни. Убытков на несколько миллионов».[34]
Иоанн Виноградов, протоиерей: «…в начале 12-го часа пополудни долготерпеливый, но праведный Бог посетил Петербург, а паче Васильевский остров, неслыханным наводнением. Кратко было оное, но ужасно и гибельно. С означенного часа до двух пополудни вода, вышедшая из берегов своих за день ранее, лилась быстро и обильным потоком во дворы, по улицам, в нижние этажи, покрыв остров на весьма высокую меру. В соборном дворе Андреевской церкви, где я был дьяконом, было воды до целой сажени (213 см). Комнаты нижнего этажа, где я квартировал, были залиты оною до двух аршин (142 см), в обоих церквах полы были залиты вершков на 5 (22 см)».[35]
По описанию П.П. Каратыгина: «…наводнение врезалось в память петербургских жителей, на много лет оставив по себе неизгладимые печальные следы. Напоминанию о нем способствовали, быть может, доныне сохранившиеся пометки на стенах домов в виде жестяных, а кое-где и мраморных досок с надписью – „7 ноября 1824 года“. Осталось также множество страшных эпизодических рассказов и преданий о таинственной связи этого наводнения с жизнию императора Александра Первого: оно 12-ю месяцами и 12-ю днями предшествовало его кончине, а наводнение 10-го сентября 1777 года – тремя месяцами и двумя днями его рождению.
Катастрофе было немало предвестников еще месяца за четыре до рокового дня. Камень близ берега Каменного острова был летом весь покрыт водою, что, по примете старожилов, предвещало необыкновенное повышение воды к осени. В августе на Петровском острове заметили, что муравьи необыкновенно высоко – на верхней перекладине ворот – устроили свои склады. За несколько дней до наводнения известный физик и механик Роспини, живший на углу Вознесенского проспекта и Офицерской улицы, заметил такое падение барометра, какого он никогда не видывал. Это так его встревожило, что он едва не помешался. Были проявления предчувствия у животных. Накануне наводнения кошка в одном доме перетащила своих котят на ту ступеньку лестницы, до которой не достигла вода. Во многих домах крысы и мыши из подвалов перебрались на чердаки.
К сожалению, наука не обращает должного внимания на подобные явления. Чаще всего она доискивается причин по последствиям, т. е. после совершившихся событий.
Из многих описаний и рассказов очевидцев разных возрастов и званий следует, что наводнение началось с вечера 6-го ноября. Все беспечно почивали по дневных трудах, не обращая внимания на буйство стихий. С рассветом 7-го ноября вода возвысилась чрезвычайно. Около 10 часов утра низменные места были уже затоплены. Вода беспрестанно прибывала, и, наконец, ее возвышение в Финском заливе простерло бедствие на целый город. В одно мгновение Нева полилась чрез края набережных и всех каналов и наводнила улицы. Трудно представить смятение и ужас жителей при сем внезапном явлении. Каждый спасался, как мог, и спасал, что мог. Вид был ужасный и величественный.
