т тому назад, я мог догадываться об этом?! Лишь два существа на Лилее не только допускали такую возможность, но и делали все, чтобы наш мир не узнал остроту клинков даймонов и холод Хаоса. Одним из них был мой отец.
Как часто я не понимал его, не осознавал, какую непосильную ношу он взвалил на себя, пытаясь сделать все, чтобы я был счастлив, и… дать нам шанс выстоять в предстоящей бойне. И постиг это в полной мере лишь теперь, когда наступил мой черед дать клятву правителя темных эльфов, когда ответственность за наше будущее легла на мои плечи.
Та встреча с Лерой могла бы показаться случайной. Обычная дорога вдоль ажурной ограды самого обычного парка, и двое, идущие навстречу друг другу. Могла бы, если бы не одно «но»: я был темноэльфийским наследником, а она – неинициированным магом рода Там’Аринов. И хотя догадываться об этом я начал едва ли не с первого дня, но лишь намного позже узнал, насколько далеко смотрел мой отец, когда начал ту игру. Я был слишком молод, слишком избалован вниманием женщин, слишком любил свою свободу, чтобы понять, для чего он исподволь приручал меня к ней, заставлял увидеть за ничем не привлекательной внешностью силу и красоту. И, лишь едва не потеряв ее, я сумел разглядеть то, что он пытался мне показать.
Впрочем, мое будущее было лишь малой частью задуманного им. И я не мог винить его за то, что кроме моей судьбы и будущего расы темных эльфов, он думал еще и о том дне, когда выжить мы сможем, только забыв о прошлых распрях.
Объединить вокруг себя казавшихся непримиримыми врагов смогла она – потомок великого рода магов Равновесия, носитель его сути, моя жена, наша надежда на победу…
В тот путь ее позвала клятва, данная душе чернокожего воина, вселившейся в тело дракона. И хотя я чувствовал, что за этим витает тень чужой интриги, не отпустить ее не мог. Слова «честь» и «долг» не были для нее лишь словами.
Теперь она была заложницей правителя Дарианы – мира, воины которого жаждали схватки. И мне некого было винить за это. Именно я не разгадал чужой план, и Лера, единственная женщина, сумевшая разбудить во мне чувства, о которых я даже не подозревал, оказалась в руках того, кто и сплел всю эту паутину.
И хотя мое сердце точила боль, отчаяния в нем не было. Я знал, как бы тяжело ни было сейчас нам обоим, мы преодолеем все, чтобы снова быть вместе. А пока со мной были наши дети и память о ней.
Как-то я спросил Элильяра, об этом ли он мечтал, когда узнал, кем именно была эта человеческая женщина. И по его взгляду понял – мечтал, но даже сам не верил в то, что у него все получится. Шесть лет, и светлые и темные эльфы, демоны и драконы, оборотни и люди, готовы встать плечом к плечу, чтобы защитить свои дома от нашествия даймонов.
Я знаю, настолько трудно нам будет, но я продолжаю жить надеждой и верить, несмотря ни на что. Потому что я не одинок в своей вере. И отражение ее я вижу во взгляде сына Леры – Александра, человека, сумевшего завоевать уважение правителей нашего мира. И в той уверенности, с которой мой отец, начальник его разведки лорд Саражэль, повелитель Аарон Арх’Онт, уже давно прозванный главным интриганом нашего мира, князь волков-оборотней Аль’Аир готовятся встретить тот день, когда в нашей памяти появится зарубка: «Это было до…»
Глава 1
Ялтар Вилдор
Я опять не мог уснуть. Что было причиной тому? Я уже давно не задавался этим вопросом, принимая как должное неспособность уйти в мир грез. Но… не в этот раз. Этой ночью я точно знал, мысли о ком не давали мне раствориться в леденящем, но таком желанном небытие.
Лера… Принцесса Лера Д’Тар. Маг Равновесия и носитель его сути. Дитя чужих миров, вобравшая в себя кровь нескольких рас. Гордая, но не заносчивая. Мягкая, но не слабая.
А разве я сомневался, что эта девочка сама бросится в расставленную на нее сеть?
Дать жизнь трем детям, суметь завоевать сердце темноэльфийского правителя и его сына, заслужить уважение этого пройдохи Гадриэля и… остаться чистым и наивным ребенком, не желающим понять, что выжить такой цветок может лишь в саду сильного и заботливого садовника.
Даже задумываться не стала. И ни тени сомнения. Ни на одно мгновение. Или…
Пока один, вполне могу позволить себе усмешку: я всегда умел быть убедительным.
Такие люди вызывают у меня двоякое чувство. С одной стороны, желание наступить ногой и давить до тех пор, пока и следа под сапогом не останется. С другой… брезгливость.
Не делает это чести тому, кто называет себя воином.
Но не она.
Или в ее глазах я продолжаю видеть душу той, что когда-то сумела зажечь в моем сердце любовь?
Но все это было в таком далеком прошлом, что воспоминания давно перестали меня ранить. Или все дело в том, что в душе каждого воина живет потребность стать защитником? Увидеть в чьих-то глазах благодарность
