но ведь ты скоро уедешь, и как тогда мне жить без тебя? Вот я и плачу…
Он рассмеялся, склонился над ней и слизнул одну слезинку:
– Ты не сможешь жить без меня! Я – тем более, поэтому я здесь. Завтра мы уедем вместе.
– Уедем вместе? – воскликнула взволнованная Мария.
Но вспышка радости быстро угасла, Мария нежно прикрыла ладонью губы возлюбленного:
– Уехать с тобой в Англию? Ты же знаешь, что это невозможно, – произнесла она дрожащим голосом. – У тебя там жена, дети, будет оглушительный скандал.
– Несомненно, но неужели мы не сможем со всем этим справиться?
– О чем ты говоришь?
– Недавно я возглавил благотворительную кампанию и могу взять тебя с собой за моря. Мы уедем в Америку!
– Значит, ты впал в немилость?
– О нет! Я капитан Харвича и Ландгард Пойнта, констебль Виндзора, канцлер университета Кембриджа и управляющий дома Ее Величества королевы, которая, надеюсь, мне симпатизирует. Благодаря ей у меня есть земли в Новом Свете и боеспособный флот, только что перевооруженный моим братом Уорвиком, так что я могу надеяться на успех в дальних землях. Я хочу отправиться туда и заняться делами сам.
Ошеломленная Мария пыталась что-нибудь понять. То, что ее возлюбленный собирался оставить лондонскую роскошь ради некой авантюры в другой части света, вызвало у нее изумление:
– Расположение королевы понятно, но каковы ваши отношения с королем?
Холланд резко поднялся, прошел к камину, присел на корточки, чтобы поправить огонь кочергой и добавить поленьев. Мария поняла, что невольно задела чувствительную струну.
– Ответь мне, Генрих, твои отношения с королем испорчены?
– Сам король так не считает, но можно сказать и так, поскольку я его теперь ненавижу!
Сердце Марии тревожно забилось.
– Он же твой друг!
– Может быть, только я больше не являюсь его другом! Пойми же, Мария! Потеря острова Ре и Ла-Рошели, требование протестантов Франции вернуть им их земли, а может быть, и смерть Бекингэма – во всем есть его вина!
– Как можешь ты говорить подобные вещи?
– Это правда! Я требовал отправить на выручку наш флот, но у нас на то не хватило денег! Мы не переставали заявлять, Бекингэм и я, что нам необходимо одеть, накормить солдат, выплатить им жалованье. Нам твердили, что мы должны продолжать войну на те средства, которыми располагали на тот момент, давая понять, что в казне нет денег.
– Так и могло быть, – рискнула вмешаться Мария, дабы как-то успокоить Генриха, но только еще больше раззадорила его.
Повернувшись к ней с горящими глазами, Холланд рыкнул:
– Ну конечно, только я тогда же и узнал, отчего это у Карла нет денег! Знаешь, почему? А потому, что он не удержался и купил фантастическую коллекцию картин, собранных герцогом �
