холодно и даже сурово и довольно долго объяснял, что предстоят жестокие схватки с угрожающими Новгороду иноземцами, напирающими с запада.
– Надо быть готовыми к упорной и длительной борьбе. Но нам это не впервой, и мы, даст Бог, справимся.
– Справимся! Справимся! – воскликнули присутствующие, невольно чувствуя уважение к спокойному и уверенному молодому князю.
Он вдруг, резко оборвав свою речь, кивнул головой, повернулся и ушел к себе.
Бояре постояли, поговорили и разошлись, решив, что с князем Александром Ярославичем запросто держаться не придется.
На другой день по приезде Александра в Новгород было созвано большое вече, на которое он явился с несколькими своими дружинниками. Даже среди рослых, статных воинов в блестящих, как серебро, шеломцах и кольчужных рубахах Александр выделялся своим величавым обликом.
– Вече ожидает твоего слова! – обратился к нему подошедший старый посадник Степан Твердиславич.
Князь поднялся по ступеням на каменный помост. Он стоял спокойный и смотрел куда-то вдаль, поверх шумной, медленно затихавшей толпы. Его лицо с большими, такими же суровыми, как у отца, глазами было еще очень юным: над верхней губой протянулась едва заметная темная полоска.
Он молчал. Его лицо осталось невозмутимым и тогда, когда к нему снова обратился посадник, держа в руках серебряный поднос, на котором лежала княжеская шапка с парчовым верхом, отороченная куньим мехом.
– Орленок! – вполголоса прошептал кто-то из бояр.
– В отца пошел!
– Княже Александр Ярославич! Вече новгородское призывает тебя быть нашим князем. Челом тебе бьет! – сказал кланяясь посадник.
Александр еще больше выпрямился и обвел спокойным взглядом незнакомую многоликую толпу. Тысячи глаз с тревогой и любопытством глядели на него.
Посадник приблизился еще на шаг и вторично повторил:
– Княже Александр Ярославич! Новгородцы челом тебе бьют. Аль не видишь?
– Не вижу! Вижу только, что новгородцы стоят со своими треухами и колпаками на затылке. Так князя не призывают!
Посадник повернулся в сторону бирючей[33] и крикнул:
– Призовите новгородцев снять колпаки!
Бирючи проревели:
– Кто призывает князя Александра Ярославича княжить в Новгороде, выполняйте древний дедовский обычай – скидавайте колпаки!
Вече зашевелилось, и вся толпа, затихнув, обнажила головы.
Точно очнувшись, Александр снял свой шелом и передал его дружиннику. Он заговорил. Его слова звучали искренностью и волей. Могучий голос разносил их по всей площади:
– Слушай меня, Господин Великий Новгород! Я пришел сюда к вам с моей верной дружиной не своей вольной волей, а только по наказу моего батюшки, великого князя Ярослава Всеволодовича. «Поезжай, – сказал он мне, – и помоги Новгороду в трудном ратном деле. Теперь время настало тревожное,
Бирюч – вестник, глашатай.
