маленький сверток, перевязанный ленточкой: шоколадка и подарок влюбленному пареньку.
Но это пока мирное время, а вот и военные будни.
Картина вторая. Питер шумит и безумствует. Невский проспект переполнен народом. Толпа с портретом государя, уже забросав камнями редакцию немецкой газеты «Цейтунг» и стоящие рядом немецкие магазины, движется теперь по Морской к германскому посольству. Повсюду крики, брань, негодование:
– Долой ненавистный германский герб! Долой безнравственные фигуры!
– Что вы держите нас?! Немцы бросали камни в наше посольство еще до объявления войны! Валяй, братцы!
Знаменитый погром четвертого августа вот-вот начнется, как и война, щедро собравшая уже свою первую жатву и жадно требующая добавки.
Картина третья. Последние дни осени, но снег пока еще не выпал. Скованные легким морозцем неуклюжие окопы с колючей проволокой. Группа солдат, среди которых затесался и Мишка Власов, слушает офицера, держащего гранату.
Где-то я уже нечто подобное видел, но вот где? Точно среди фотографий на сайте «Штыка». РГ-14. Она же «ручная граната Рдултовского образца 1914 года». И это не обычная «лимонка». Судя по инструкциям, возни с ней много.
– …Гранату хранить следует без запала и со спущенным ударником, – объяснял офицер. – Перед броском нужно поставить гранату на предохранитель. Это делается так: снимается кольцо, оттягивается ударник, рычаг вдавливается в рукоятку, предохранительная чека ставится поперек курка, кольцо вновь надевается на рукоятку и рычаг. Теперь необходимо зарядить гранату. Заряжать нужно…
Провести инструктаж до конца офицер не смог. В небе начал кружить германский аэроплан. Недалеко рванул «чемодан»… Затем еще один. Раздался крик: «Господа, мы попали в „вилку“! Скорее уходим отсюда!..»
Крик утонул в новом взрыве, накрывшем уже наш окоп. Вот, значит, как Мишка в госпиталь угодил. Теперь понятно. Но непонятно, что теперь со всем этим «счастьем» мне делать? Если следовать логике путешественника во времени, то дальнейших и основных вариантов у меня теперь два: либо попытаться приспособиться к этой эпохе, стать ее частью и своими глазами увидеть, как вершится история нового времени, либо, вооружившись знаниями о будущем, попытаться эту историю переделать в том или ином направлении. Если вариант номер один, то при самом благоприятном положении вещей у меня есть шанс дожить года эдак до восьмидесятого, не только наблюдая, но и участвуя во всех громких событиях двадцатого столетия. Ну а если вариант номер два, то тогда… Сплошная альтернатива…
Тоже при должном везении, разумеется.
Но с этим непростым выбором мне можно было определиться только после выздоровления, а оно неизвестно когда наступит. Если вообще наступит.
Все же шансов на выбор прибавилось. Паралич постепенно отпускает, и я потихоньку обретаю все большую и большую власть над своим нынешним телом. Руками
