тяжело Императору давался этот разговор. В глазах, залитых расплавленным серебром, читалось желание пустить меня на кебаб и залить при этом самым острым соусом из возможных, продлевая страдания каждой клеточки тела. Но сейчас он был в роли просителя.
– А что ты хочешь? – бывший владелец непробиваемого доспеха подошел и навис надо мной. Я опустил кончик меча в ванну, где он зашипел, подогревая воду. По телу разлилась волна блаженства. Император кивнул каким-то своим мыслям и тяжело вздохнул.
– Что я хочу? – вопрос был действительно интересным. Надо было спрашивать «могу ли я помочь хоть как-то?» – но, видимо, меня тут зауважали. Собственно, ничего такого мне ни от Империи, ни от Императора не было нужно. Но раз предлагают…
– Коммунизм хочу, – если бы у моих собеседников было чем поперхнуться, они бы непременно это проделали, а так…. Сейчас, например, я видел, как эта парочка пытается захлебнуться воздухом.
– Что это значит? Я не понимаю, как я могу тебе дать желаемое.
Я ответил. Император проникся, потом долго ругался. Потом долго думал. Потом я вежливо попросил убрать меч из ванны, так как начал вариться в ней. Короче, мы пришли к соглашению. А потом мне задали главный вопрос:
– И как ты собираешься выполнять мою просьбу?
– У меня есть несколько вариантов. Порядка десяти… – Нет, честно, они реально у меня были. У человека с моим чувством юмора всегда должен быть резервный план. И не один. Даже на такой маловероятный случай. Осталось только проверить их выполнимость. И все равно на меня очень странно посмотрели. Ну да не привыкать. – Но для начала мне интересно, что умеет местная академия магии…
Полчаса спустя
– И сделаем мы в результате так…
– А если все выйдет из-под контроля? Ты точно уверен?
– Нет, но если этот план не сработает, мы попробуем что-нибудь другое, – усмехнулся я.
Император в отчаянии схватился за голову. Пришло время развлекаться. Довольный собой, я откинулся в ванной, впитывая в себя блага цивилизации. Для кого-то – не будем говорить, кого – сутки будут очень интересными.
Глава 4
Нельзя сказать, что я был уверен в успехе на двести процентов. И план у меня был скорее на случай «когда все выйдет из-под контроля». Не надо считать меня особо умным или инфернально расчетливым, просто во всем происходящем улавливалась определенная тенденция.
Мир мне активно подыгрывал. Существовало два возможных объяснения происходящему. Вторым вариантом было сказать, что я стал понимать происходящее, уловил скрытые законы и активно пользуюсь этим знанием…
Обманывать окружающих я могу сколько угодно. Но не себя. То, что меня считают безумным гением, – выгодно. Но вот нет большей глупости, чем считать себя гением. Подобных ошибок в моей жизни было предостаточно, и то, что я фактически мертв, – не повод их повторять.
Так что принимаем за рабочую версию тот факт, что кто-то навел на меня камеру,
