взглянула на подругу. Неужели слухи уже и сюда дошли? Но как? Прошла буквально пара минут!
– Твой жених!
– Тот самый, к которому ты перенеслась, – пояснила Вейли. – Кали с пеной у рта утверждает, что никакого жениха у тебя нету. А перенеслась ты не сама, а ректор тебя вытащил. Чтобы пьяная не буянила, ещё больше позоря род Мандигаров.
– Вот же стерва, – рыкнула я.
– Только мы ей не верим. Будь это именно так, твой брат бы не испугался так сильно, – заметила Уна. – Он всю академию на уши поставил. Декана Стинбурга из отпуска вытащил.
– Ой, мамочки, – ахнула я.
Декан точно не простит загубленные выходные. Он и так меня не особо жалует, а теперь вообще на магические нити разберёт.
– А как Энди так быстро явился?
Тут неожиданно смутилась Вейли.
– Это я с ним связалась, – призналась подруга, присаживаясь на свою кровать и неловко расправляя складки юбки.
– Что значит ты? Как?
– Он оставил мне значок на тот случай, если вдруг что-то случится.
Ну вот. Даже в академии за мной следят.
– Почему тебе? – насупилась Уна. – А я на что?
– Прости, но из нас троих Вейли самая ответственная и сообразительная, – заметила я, признавая авторитет подруги. – Так что я понимаю его выбор.
– Всё равно нечестно.
– Да подожди, Уна! Фейт, что произошло? Откуда дар? Почему о нём ничего не известно? Ты его скрываешь? И куда ты исчезла?
– Ох, девочки, это такая долгая история.
– А мы никуда не спешим, – перебила меня смуглянка, – рассказывай. На тебе лица нет. Случилось что-то?
– Попала я… в неприятности, – призналась, горестно вздохнув.
– Какие?
– Что случилось?
– Замуж меня отдают…
– За кого? – жалостливо ахнула Уна, и на глаза навернулись слёзы.
– За дракона…
Мои слова произвели немного не тот эффект, на который я рассчитывала. Девчонки переглянулись, обмениваясь странными взглядами, а потом захохотали, хватаясь за животы.
– Ох, Фейт, – произнесла Уна, стирая с щек слёзы. На этот раз смеха и радости. – Ты, как всегда, в своём репертуаре.
– Но… – попыталась возразить я, но кто меня слушал.
– Со своими шуточками, – вторила подруге Вейли.
Смуглянка обошлась без слёз, но улыбалась искренне и задорно, и из глаз в кои-то веки исчезла грусть.
– Не хочешь говорить правду – так и скажи. Что мы, дурные, не поймём? – снова надулась Уна.
Барбарийка обладала очень лёгким характером и была крайне эмоциональна. Слёзы, смех, быстрая смена настроения – мы с Вейли долго привыкали к этому. Но при всём при этом блондинка была верной и преданной подругой, на которую всегда можно было положиться.
– Ну ты, конечно, фантазёрка, – поддержала её Вейли, поправляя старенькую
