уже выпало обмениваться недоуменными взглядами нам с Сергеем.
– С чердака, – на дурацкий вопрос трудно придумать иной ответ, кроме столь же глупого. – Оттуда веревка тянется.
– Ну а сами вы как думаете, га-аспада? – пристав Ромашко зачем-то коснулся носком сапога кровавой лужицы и, развернувшись, уставился на Анну. – Зачем они к вам… спланировали?
– Не знаю.
Судя по выжидательному взгляду и затянувшейся паузе, пристав явно ждал от девушки более развернутого ответа. И это Шемяке не нравилось, равно как и манера Ромашко скрипеть, прокачиваясь с носка на пятку, надраенными сапожищами… и при этом барабанить пальцами по стволу «ППС»[6], из которого, как отлично знал Сергей, пристав с легкостью мог расписаться метрах на двадцати.
Еще он слегка злился на самого себя – специально не подбирал гильзы до приезда полицаев, а эти дубари мало того, что не обратили на них ровным счетом никакого внимания, так еще и растоптали своими копытами три из шести. Мелочь, конечно же, но…
Но больше всего Шемяке не нравилось молчание Анны. Как воды в рот набрала. Сидит, хмурится, глядит на полицая исподлобья. Неужели так сложно вякнуть в ответ хоть что-нибудь?
– И предположений никаких нет?
– Да какие тут предположения, – проворчал Айсман. – Все ж как дважды два. Засекли на базаре парочку приезжих. Увидели, как те сначала разговаривали со следопытом, со мной то есть. А затем вместе начали уходить. Вывод – купцы сговорились о покупке и отправились менять товар на монеты.
– И если подсуетиться, можно заполучить и первое, и второе, – кивнул пристав.
– А эти, – указал Сергей на раскачивающийся за окном обрывок веревки. – Местные или как?
– Или где, – поправляя сбившийся на спину эполет, отозвался Ромашко. – Ближе к вечеру дам глянуть на них старшему караула, что позавчера на Мостовых воротах стоял. Он как раз докладывал: прибыли-де с торговым обозом двое, назвались купцами, а товару у этих «купцов» полмешка на двоих, да и товарец тот… на городской свалке порой лучше сыщется.
– В другое время, – после непродолжительной паузы добавил Ромашко, – посмотрели б мы на них денек, и в подвал, а потом – за ворота и под зад сапогом. Так ведь базар… как ни пытайся, как жилы ни рви, в трех местах сразу не успеешь!
– Меня больше их возможные дружки волновали, – пояснил Сергей.
– Да какие у них могут быть дружки, – отмахнулся пристав. – Собутыльники разве что. Нет, – он отрицательно покачал головой, – мстить вам за них никто не будет, точно. А вот заинтересоваться, что же этих двоих к вам так потянуло, – это дело другое, это могет быть запросто. Так что ты, Айсман, когда будешь ввечеру к Матрене Ильинишне возвертаться, через плечо поглядывай.
– Я всегда поглядываю.
– Как ты всегда поглядываешь, мало будет, – жестко произнес Ромашко. – А то б ты давно или шарф шелковый купил… или шею до костей стер. Я ж тебя,
ППС – пистолет-пулемет Судаева.
