Это дело закрыто.
– Хорошо, так и поступлю.
– Не наживайте себе врагов.
Закончив все формальности, полицейские отпустили его. Найквист направился прямиком в свой кабинет, запер дверь, открыл виски. Время от времени он посылал за едой и выпивкой, а также за новым выпуском «Сигнального огня». Статья на третьей странице начиналась со слов: «Еще одна жертва в Сумрачном районе». Как и ожидалось, в ней не было никакого упоминания о присутствии там Элеанор Бэйл или самого Найквиста. И никто не предполагал, что это было еще одно нападение Ртути. Все просто: самоубийства случаются ежедневно, но когда это происходит в сумерках или около них, всем наплевать, особенно полиции. Если вы живете близко к сумеркам, значит хотите умереть. Дело закрыто. Но Найквист собрал из новостей все, что смог. Покойного звали Доминик Кинкейд. Без постоянного места жительства, место работы неизвестно, никаких близких родственников, которые могли бы потребовать тело для захоронения. Ничего. Репортер, из-за отсутствия лучшей или более правдивой истории, описал жертву самоубийства как типичный пример человека, маниакально стремившегося к границе Сумрачного района, и нарисовал причудливую картину того, как он дикими глазами смотрел в туман, словно жаждая видений. В статье говорилось о том, что в наше время возникает все больше и больше сект, где странные желания воплотились в коллективное присутствие. Они были известны под названием Тенебре – термин, означающий религиозную службу или урок-из-теней.
Найквист знал наверняка лишь одно: в той комнате случилось что-то странное и непостижимое. Как нож оказался в руках Элеанор Бэйл? Что на самом деле произошло за эти несколько секунд затмения? И он снова и снова вспоминал слова Элеанор Бэйл, которые она произнесла над телом Кинкейда: «Это моя вина, во всем виновата я». Что она имела в виду? Он не мог сказать.
Достаточно быстро Найквист перешел к статье на седьмой странице, в которой рассказывалось о женщине среднего возраста, найденной мертвой в ее собственной ванной. Запястья были разрезаны, биологические часы полностью разрушены. Психиатр заявил, что бедная женщина жила по шестидесяти четырем разным графикам. Были изложены предупреждения, задавались вопросы высшему руководству. Цитировали сэра Патрика Бэйла и его обычные банальности: «Мы делаем все возможное, чтобы помочь менее удачливым. Но на самом деле вы всегда должны помнить: то, что делает наш город таким прекрасным и настолько преуспевающим, – это свобода времени».
Найквист внимательно посмотрел на фотографию Элеанор. Несколько дней назад в офис пришел чек от Патрика Бэйла. Найквист не мог понять, за что ему платят, но деньги были нужны. И девушка находилась в безопасности.
Он продолжал убеждать себя выбросить из головы это дело, отпустить его. Но не мог.
Достав из ящика стола фотографию Доминика Кинкейда, он положил ее рядом со снимком Элеанор. Была ли между ними связь, семейные отношения? Может быть. Сходство в том, что в глазах и вокруг них отчетливо была видна темнота. Даже печаль.
Отец и дочь?
Однако она не сказала об этом полиции.
Возможно,
