Они сидели в маленьком парижском кафе, куда зашли перекусить.
– Эй, ты где?
– Извини. О чем ты говорил?..
Здоровяк указал пальцем на экран телевизора.
– Дробовики принадлежат дяде одного из пацанов, но неизвестно, где они раздобыли винтовки.
– На черном рынке? В криминальных кварталах сейчас что угодно можно купить.
– Допустим… Куда все-таки катится мир? Двое пацанов без проблем с законом вдруг начинают поливать людей свинцом… Нет, ты представляешь?
– Может, и не без проблем с законом, Сеньон.
– На них ничего нет!
– Это не значит, что они чисты. Человек не может внезапно войти в поезд с оружием в руках и начать палить во все, что движется, если к этому не было никаких предпосылок, пусть даже психологических! Подростки были на грани. Их защитные механизмы дали сбой, мембрана лопнула, как натянутая резинка, но это не может произойти вот так, вдруг, без существенного износа. И чтобы понять, почему они превратились в этих безумцев, надо изучить их повседневную жизнь.
– А действиям подростков, которые устраивали бойни в школах США, тоже может найтись объяснение?
– Конечно. У нормальных детей, интегрированных в школьный коллектив, общительных, дружелюбных, пользующихся симпатией, не сносит крышу в один момент. Такое происходит с изгоями, со сломанными шестеренками, выброшенными из отлаженного механизма.
– То есть ты хочешь все свести к банальной истории про какого-нибудь несчастного заморыша, у которого родители развелись, нет друзей и проблемы с успеваемостью? Он не может влиться в коллектив, его никто не любит, всем на него наплевать, и в итоге у него просыпается желание отомстить за себя, взять реванш, он хватает пушку и начинает стрелять куда попало?
– Не куда попало, а как минимум в источник своих обид. Да, примерно так и происходит.
Сеньон махнул рукой, словно отбрасывая доводы Лудивины, и откинулся на спинку диванчика, который заскрипел под его весом.
– Это слишком простое объяснение! У всех подростков бывают перебои в работе психики. Временные затмения.
Дальше Сеньон что-то забормотал себе под нос – Лудивина не разобрала слов и подумала, что он произносит молитву или нечто вроде того. Они оба так устали, что здоровяк даже выпил вторую чашку кофе, прежде чем вернуться вместе с напарницей в Парижский отдел расследований при въезде в Баньоле[12].
Они прошли за ограду большого серого здания, где когда-то размещались казармы. Оно было не совсем старое, чтобы видеть в нем какую-то эстетическую прелесть, и не слишком новое, чтобы считаться комфортабельным. Кабинеты находились наверху, Сеньон и Лудивина поднимались по ступенькам, когда на лестничной площадке их перехватил Ив. Его глаза казались темнее обычного, хотя куда уж темнее.
Баньоле – коммуна, ближний восточный пригород Парижа.
