.

      …Перейдем к переводным идиллиям из Броннера и Гердера. Из них лучшая по слогу: «Подарки»… В других словосочинение показалось мне мудренее меледы.[1] Для пример мы удовольствуемся тремя строчками: «Внутри пещеры, подобя небольшому мшистому холму, возвышался помост, выложенные из зеленого шелку мягчайшими подушками. На них покоился старый, лысый, с редкими седыми волосами токмо на висках безобразный муж».. Узнайте, покоился ли он токмо на висках или безобразен он только на висках! Потом, несмотря на то, что автор переводил с немецкого, нередко между семимильными германскими периодами мелькают и галлицизмы; например: «Весна, цвет года!».. Не по-русски: такой цвет иному читателю покажется грибом литературы. Или: «Между рыбаками сделали глухой ропот!»… В нашей словесности такие выходки не делаются. «И в нежных шутках терялись»… Верно и эта фраза нежная шутка, ибо в ней потерян смысл грамматики. Однако ж время бросить взгляд на наивность эпитетов г. переводчика, который нам передал в улучшенном виде красоты оригиналов: так дневный луч, проходя сквозь кристальную призму, отражается цветною радугою. Прилагаю здесь некоторые из них на открышку:

      Любопытные могут отыскать остальные без затруднения… …Почтенный В. Г. Анастасевич, хваля книгу г. Перевощикова, говорит, что римская тога лучше пристанет важному славяно-россу, чем щепеткий фрак. Не смею оспоривать вкуса г. Анастасевича, но думаю, что тога, надетая наизнанку, смешна и на важном славяно-россе, а вследствие этого остаюсь при, мысли, что сии «Опыты» разве тогда были бы удачны, когда б г. сочинитель писал гораздо ранее, или бы мы возвратились назад.[2]