но, когда наконец свернул ее, поднял голову и ответил:
– Я перееду в башню, а Херардо пусть занимает мою спальню. Ты оставайся, ты и так много делаешь.
Сестра послала ему благодарную улыбку. Томас был один из добрейших людей в мире.
– Значит, вы «за»?
– Это выход, – пожала плечами Элехия, – но хочу предупредить: люди устают друг от друга. А деньги добываются не так легко, как тебе кажется.
– Думаешь, если они не были так нужны, я бы стала усложнять себе жизнь? – бросила Алира, с трудом сдерживая раздражение.
Иногда Элехия говорила с ней так, будто она все еще подросток. Однако в целом она отреагировала лучше, чем ожидалось. Необходимости продолжать уговоры завтра не было: хватило одной успешной атаки. Сердце наполнилось радостью, а мать оставила аргументы при себе и лишь напомнила:
– Надо сообщить Херардо.
– Я ему позвоню, – заверила ее Алира, хотя изначально не собиралась этого делать: брат будет против, но она будет действовать и без его согласия.
Однажды он вступит в наследство, и все отойдет ее единственному племяннику Хану, как распорядились родители. Но до этого момента она сама будет принимать решения. Когда Херардо приедет на пасхальную неделю, ему придется принять ситуацию такой, какая она есть, а до этого момента еще целых два месяца.
Элехия никогда не одобряла чрезмерный энтузиазм. На неделе, когда низкие облака и январские туманы постепенно уже сдавали позиции, уступая истерзанную землю февральским ветрам, Элехия с тревогой и раздражением наблюдала за изменениями, творящимися в доме. Ее беспокоили шум, голоса, суета грузчиков, переносивших мебель с верхнего этажа на нижний, их манера бросать инструменты на антикварные комоды и елизаветинские кресла; старая женщина волновалась за фарфор, зеркала в позолоченной оправе и потемневшие от времени картины. Однако, вместо того чтобы закрыться в комнате, она проявляла живой интерес и постоянно бранила работников за отсутствие бережности.
– Не поцарапайте стены и пол! – постоянно повторяла она. – Не порвите ткань. Как можно ходить грязными ботинками по коврам? Как можно сверлить стену под клинья или метизы и не пылесосить потом?
Она замечала, что мужчины смеются за ее спиной, делая скидку на возраст, и страшно злилась, но грядущая выгода стоила нервов.
– Особняк Элехии всегда был домом, – с гордостью заявляла она. И пока в ее теле теплится жизнь, она будет заботиться о каждом предмете, хранящем воспоминания.
Шли дни, семья нашла для мебели новые подходящие места, и Алира начала замечать, как перемены в жизни особняка влияют на поведение матери и даже младшего брата. Много лет сидячей жизни привели к тому, что родственники сами покрылись патиной. Однако в новых обстоятельствах они вынуждены были столкнуться с самыми личными воспоминаниями – например, обнаружив потерянные вещи в трубе или кофейнике. Они удивлялись, умилялись, вздыхали и, подгоняемые насущной необходимостью, воскрешали в памяти забытые привычки. Элехия стала одеваться к завтраку и даже
