– он не взял с собой даже самой простой постной лепешки, не было у него и знающего проводника, который бы ориентировался в глухой и дикой местности. В трудной дороге ему пришлось питаться лишь корнями растений, лесными ягодами да диким медом.
И все же в самые критические минуты своей жизни полный решимости юноша всегда знал главное: отныне он просто обязан быть несгибаемым, твердым, уверенным в своем намерении удалиться от грешного мира. Кроме того, хорошо понимал: стоит хотя бы раз дать себе поблажку, оступиться, усомниться в выбранном пути – и грош цена тогда будет такому служителю Господа. Светлый, но многотрудный путь, который он выбрал для себя, представлялся ему единственно верным. Так решил Юсеф и решительно двинулся в неведомое будущее навстречу новой осознанной жизни.
Годы учебы и служения
Путь юноши лежал в Мейфукский монастырь Божьей Матери, о котором он много слышал от своих учителей и наставников, но при этом никогда не спрашивал о направлении выбранного пути. И теперь встал вопрос: как туда добраться, ведь дорога к нему была неведома. Однако скиталец верил: если Бог захочет, то непременно укажет ему верный путь. И однажды, на восходе солнца, путник наконец увидел с вершины горы цель своего путешествия. В долине показались башни с крестами, и душа юноши исполнилась радости и благоговения.
Сердце его учащенно забилось в предчувствии встречи со служителями монастыря. Калитку ему отворил монах, Юсеф сказал, что хочет увидеть отца настоятеля… Мольбы странника о принятии в обитель были убедительными и страстными, и юноша остался в монастыре. Позже, поразив монахов своим трудолюбием и прилежанием, исполнительный и старательный юноша получил разрешение наведываться в библиотеку. А когда его спросили, подобрал ли он для себя духовное имя вместо светского, юноша сразу же ответил: «Шарбель». Оно имело символическое значение (по некоторым трактовкам его можно было перевести как «шар» – царь, «бель» – Бог).
В те времена, как и сейчас, в Ливане насчитывалось примерно семьдесят маронитских монастырей, которые были средоточием религиозной и культурной жизни нации. Здесь не только изучали богословские науки, но и овладевали разнообразными ремеслами, внедряли новейшие технологии обработки тяжелой и достаточно своеобразной ливанской земли. Важно также отметить, что в народе монахов считали настоящими тружениками и просветителями, которых сам Господь прислал к людям. Словом, два года строгого послушания в Мейфукском и Аннайском монастырях (после года послушничества Юсефа перевели в монастырь святого Марона в Аннайе) действительно были без преувеличения подвижническим и даже героическим временем.
Немного истории
Здесь уместно коротко вспомнить историю возникновения монастыря святого Марона и других культовых сооружений маронитов. Название ливанских христиан восточного обряда происходит от имени отшельника и проповедника, жившего в Сирии в III веке нашей эры, –
