он пожал плечами и сунул газету в карман куртки.
– Ничего подозрительного? – поинтересовался Поль. – Я сначала, честно говоря, думал, что все дело в какой-нибудь статье, и эта… акция – просто изъятие тиража.
– У нас свобода прессы, – Лесаж покачал головой. – Я все-таки склоняюсь к версии заговора. Такова уж специфика моей работы. Мадемуазель Жоли, для меня найдется столик? Все равно дожидаться полиции, так почему бы не совместить ожидание с ужином?
– Да, конечно, мсье инспектор. Прошу сюда…
…Полиция появилась как раз вовремя. Лесаж закончил ужин и перешел к кофе. Когда к столику приблизился усталый и бледноватый брюнет со значком полицейского инспектора на поясе, Жан как раз вынимал из кармана газету, чтобы за кофе пробежать взглядом вчерашние новости.
«Насколько горькой бывает ирония оксюморона, – Жан хмыкнул. – Вчерашние новости. Из одного ряда с адским холодом, красноречивым молчанием или этим любимым выражением полицейских – „свежий труп“. Абсурдное и грустное…»
– Мсье Лесаж? Добрый вечер, я инспектор Клеро. – Полицейский кивком указал на газету. – Это все, что осталось?
– Нет, одна из трех оставшихся, мсье Клеро, но эта была в автомате-маньяке.
– Где? – Полицейский удивленно поднял брови.
– В том, где разбито стекло.
– Где вы разбили стекло, – уточнил инспектор.
– Да, это так.
– Позвольте?
– Пожалуйста, – Лесаж протянул ему газету.
Полицейский повертел ее, не разворачивая, и бросил на столик.
– Та же история…
– Вы о чем?
– Сами посмотрите, – полицейский потер виски и поднял покрасневшие глаза на застывшую неподалеку официантку. – Коньяк, мадемуазель. Вы разрешите, мсье Лесаж?
– Присаживайтесь, инспектор.
Жан развернул газету на середине и пробежал глазами заголовки. Вроде бы ничего странного. Заглянул на последнюю страницу, вернулся к первому развороту, пролистал до конца, снова вернулся и, наконец, сложив, подвинул по столу полицейскому.
– Сдаюсь, инспектор. Что вы имели в виду?
Полицейский усмехнулся и подвинул газету обратно.
– Вот это, – он постучал согнутым указательным пальцем по тому месту, где должно было располагаться название газеты.
Именно должно было располагаться. «Ле Монд» крупно и в голографическом псевдообъеме. Оно там и было, Жан это помнил точно. Было! Во всяком случае, в тот момент, когда он доставал газету из автомата. Теперь же на месте переливчатого названия белело чистое газетное поле, а печатный текст начинался с даты. Лесаж поднял удивленный взгляд на полицейского. Тот, также молча, вынул из внутреннего кармана пиджака еще две сложенные газеты и бросил их поверх «обезличенной» «Ле Монд», так, чтобы Жан мог видеть пустующие места для заголовков.
– Что
