на голое тело. Из его рта валил пар и воняло луком. Мужик в грубой форме объяснил Сагалу, что Верочка больше не Кашмова, а он – хозяин ее новой фамилии. Об этом свидетельствовало золотое кольцо на его похожем на сардельку пальце. Новый муж Верочки предупредил, что, если Сагал придет еще раз, его ждет круиз в травмпункт. Или сразу в морг.
Уходя, Сагал заметил женский силуэт в окне.
Познакомились они в университете, где Верочка проходила практику. Своего нового преподавателя она боготворила, а Сагала убаюкивала ее наивная болтовня. Спустя несколько лет Вера окончательно смирилась с тем, что выйти замуж за него невозможно, и их отношения вышли на удобный для обоих уровень. Он приезжал, слушал скопившиеся у нее истории, получал в ответ физиологическое удовлетворение, а утром возвращался в свою комфортную жизнь, где был только он и Дау.
Сагал позвонил Тане Красновой.
– Прошло два года с тех пор, как ты обещал перезвонить, – с насмешкой сказала она.
Сагал старался говорить четче, однако выпитый скотч ухудшал его ораторские способности. Разговор не клеился с самого начала. Таня решила высказать все, что о нем думает по телефону, а он не готов был терпеть это без возможности заполучить что-нибудь взамен. Перед тем как бросить трубку, она назвала его эгоистичным козлом.
Сагал еще какое-то время обзванивал бывших подруг, но ни одна не желала принять его в третьем часу утра. Наконец наткнулся на номер Кристины. Долго думал.
Решился.
Она ответила спокойным голосом, будто все эти годы только и ждала его звонка. По пути к ее дому он заехал в три круглосуточных магазина, но только в одном продавщица поддалась на его уговоры и продала две бутылки вина. Одну он осушил по пути.
Увидев Сагала на пороге, Кристина жалобно вздохнула. Проводила его к дивану. Они беседовали недолго, Сагал и не запомнил о чем.
Затем провал.
Утром она приготовила кофе и бутерброды. На его просьбу налить вина, ответила, что он все выпил. Сагал не мог вспомнить, так это или нет, но подозревал, что она его обманывает. Слишком хорошо знал ее натуру.
– Давно уже пьешь?
– Сегодня четвертый день. Держался полгода. А это, – Сагал указал на синяки на лице, – по другой причине.
– Обычно на третий тебя полоскает. Думала, у тебя ничего никогда не меняется.
– Гены ведут в верном направлении.
– Ты совсем не такой, как отец, и ты это знаешь. Только пока сам не осознаешь…
– Сменим тему. Обидно будет, если стошнит, – колбаса что надо.
Кажется, за три дня его челюсти без еды атрофировались.
– Прости, что не смогла прийти на похороны твоей мамы. Была в командировке.
Сагал пожал плечами и сказал равнодушно:
– Она об этом все равно не узнала.
– Она
