оказалось еще холоднее. И совсем пусто. На пластиковых синих сиденьях дрыхла пара мужиков в телогрейках, в огромных черных валенках. Динка, волнуясь, сунулась в окошко кассы:
– Мне билет до этого… Длинного Берега.
Длинный Берег – вот как назывался город. Необычное название. Хотя рядом с Лодейным Полем или Медвежьей Горой, которую она разглядела в расписании, это звучало совершенно обыденно.
Кассирша сунула ей обратно паспорт, сдачу и билет, буркнула: «Двенадцатый вагон, отправление в пять тридцать», – и прихлопнула окошко. Динка покосилась на спящих и, несмотря на рюкзак, решила прогуляться.
Морозный воздух обжигал. Привиденческий голос диспетчера все так же гулко вздыхал и бормотал о чем-то своем, железнодорожном.
Холодно, холодно, холодно! Динка потопала ногами, даже попрыгала – а потом пошла в конец длинного перрона, надеясь согреться. На дальнем краешке платформы одиноко маячили два вагона. Она промаршировала мимо раза два, а когда разворачивалась в третий, заметила на зеленом обледенелом боку табличку: «Санкт-Петербург – Длинный Берег».
Постойте, постойте… Это получается же ее поезд? Ее вагон? Конечно, вот он, двенадцатый. А следующий – если присмотреться, видно – тринадцатый. И время уже поджимает, кстати. Так почему же посадку до сих пор не объявили?
Она завертела головой направо-налево. Пусто. Спросить не у кого. Как будто все вымерли, и только поезда живут своей странной лязгающей отмороженной жизнью.
Динка шагнула к краю платформы. Вагоны стояли чуть в стороне, на втором пути, так что пришлось лезть вниз и топать напрямик через рельсы. Платформы тут тоже не было, и вскоре Динка растерянно топталась перед высокой, наглухо закрытой дверью.
Она поскреблась снизу, потом, задрав голову, прошлась вдоль. Свет внутри не горел, было тихо. Как говорится, никаких признаков жизни. Засомневавшись, она вытащила билет. Вроде все верно – и номер поезда, и станция… И двадцать минут до отправления, между прочим! Почему же никто не открывает?!
Динка неуверенно стукнула кулаком в дверь. Меховая варежка глушила звук, да и вообще – стучаться снизу оказалось жутко неудобно. Тогда она сдернула варежку и саданула кулаком со всей дури. Никакой реакции. Пальцы от соприкосновения с железом мгновенно заледенели. Динка заколотила отчаянно, голося:
– Эй! Проснитесь! Я к вам! У меня билет!!!
Внутри звякнуло, завозилось… железная дверь чуть подалась.
– У меня билет, – с облегчением повторила Динка и даже на цыпочки привстала, чтобы ее лучше услышали. – Это же поезд 77-й, верно? Я до Длинного Берега.
– Чего шумишь? – недовольно сунула нос в щель пожилая тетка в синей форме. – Под завязку у меня все забито. В соседний стукни, в тринадцатый. Там у Нинки пусто, ей и билет дашь.
И с грохотом захлопнула дверь.
А Динка осталась, задрав голову.
