став сахарной, целует мужчину.
– Если что, звоните, выручим! Завтра, к восьми утра, подъедет другая актриса – Галина. Она будет исполнять роль зайчика. Запомните, завтра у вас важная часть – перевоплощение. Из феи вы должны будете перевоплотиться в Снегурочку. Галина вам во всём поможет, она у нас мастер. Но не давайте ей курить. Курящий заяц, даже для детской сказки – это перебор. А к шести вечера прибудет Дед Мороз. Вот тогда сможете расслабиться – он сделает всё сам, вы будете только отвлекать гостей. Он у нас артист театра, серьёзный актёр.
Начальник галантно кланяется, и, подхватив костюм пони, под руку с Ариной, стал спускаться по лестнице.
А я направилась в спальню к Василисе. Интересно, девочка всё ещё ждёт меня?
В комнате царит полумрак, и мне не удаётся рассмотреть детали интерьера. Кровать девочки стоит посреди спальни. Она выполнена в виде огромной кареты. Я подхожу ближе – бедная Василиса не дождалась от меня сказки, и уже уснула, переодевшись в пижаму.
Отчего-то у меня тотчас защемило сердце. Бедная девочка, на самом деле, глубоко несчастна. Мать умерла. А отец, женившись повторно, совсем ей не занимается. Вот и сегодня, даже не явился на детский праздник. А про мачеху и говорить нечего. Он, видимо, страстный любитель алкоголя, но никак не детей.
Я провожу рукой по тёмным волосам девочки, и смотрю на прикроватную тумбочку, выполненную в розовом цвете. На ней – большая фотография в белоснежной ажурной рамке.
Ну-ка, посмотрим.
Дрожащими от напряжения пальцами я хватаю фотографию и смотрю на снимок. Видно, он сделан давно – на нём Василиса, совсем ещё крошка, в белоснежном пышном платьице, на котором вышита цифра один. Видимо, это первый День Рождения.
Рядом – симпатичная молодая женщина. Темноволосая, улыбчивая. С открытым лицом и ясным взглядом. Видимо, мама.
Я переключаю взгляд на мужчину, и вся холодею. На меня, с фотографии, смотрит тот самый парень, который изнасиловал меня в туалете ночного клуба, десять лет назад. Неужели, это он?
По моему телу бегут огромные мурашки, размером с кошку, дыхание учащается, и я до боли закусываю нижнюю губу.
Я всматриваюсь в эти черты лица, и отчаянно понимаю, что это не сон, и я не сошла с ума. Фот сделано четыре года назад, то есть с того происшествия прошло пять с половиной лет. Парень, конечно, возмужал, но черты лица остались прежними. И, хоть тогда он и был, в основном, сзади меня, я хорошо запомнила его татуировку.
На фотографии мужчина нежно обнимает жену и дочь, рукав дорогой рубашки задрался, и мне хорошо видна татуировка – обвившаяся вокруг запястья змея, кусающая свой собственный хвост.
– Нет, этого просто не может быть!
Сколько раз, мысленно, я мечтала о нашей встрече? Сколько раз я просила этого у Господа Бога? Сколько раз я пыталась найти этого парня, вглядываясь в лица всех проходящих мимо мужчин?
А я, оказывается, не там искала. Олигархи не ходит по магазинам, не ездят в метро и не сидят в дешёвых кафе. Но, теперь мне несказанно повезло!
Я
