И вот почему так важно соизмерять (при помощи мудрого совета со стороны и собственного рассуждения) степень личного духовного здоровья с мерой поднятых на плечи подвигов. Непомерный духовный труд способен поломать, покалечить человека. А там, глядишь, и подлинное уныние, и полный отказ от веры. Не дай Бог!
Кроме того, в грехах и недочетах аскетического характера нужно каяться вовсе не в первую очередь. Например, такие грехи, как «не дочитал правило», «пропустил чтение Псалтири», «съел кусок рыбы» и прочее, не имеют право приковывать к себе главное внимание кающегося человека. Люди, как одежда – молью, изъедены ложью, обидами, пустой болтовней (даже не назову ее высоким термином «празднословие»). А еще – ленью, завистью, всяческой суетой. При таком душевном настрое (а исключений мало) попытки духовных подвигов очень похожи на попытки сыграть хорошую мелодию на совершенно расстроенном инструменте. И ноты правильные (читай – аскетические рекомендации), и музыкант хорош (благодать Божия не истощается). Но все равно из-под клавиш звучит какой-то «собачий вальс». И немудрено, потому что инструмент расстроен.
Богу нужна от нас святость, а не неврозы. И принести Ему нужно не чужие слова, пусть даже очень правильные и хорошие, а собственную жизнь, как бы ни была она неказиста. А добродетель, как говорил преподобный Серафим, она «не груша, ее за раз не съешь».
Ненужные сведения
Знакомый священник делится как-то со мной своими мыслями: «Прихожу по вечерам домой, сажусь привычно ужинать и смотрю при этом телевизор. Это как ритуал. Смотрю вечерний итоговый выпуск новостей. А ведь каждый день что-то горит, кто-то тонет, кого-то режут, где-то теракт. Оно и понятно. Мир большой. Греха много. Кругом сложная техника. В одних автомобильных авариях сколько народу ежедневно по всему миру гибнет и калечится! Но я вдруг поймал себя на мысли, что я ем эти новости вместе с ужином. Просто поедаю котлету вместе с катастрофами, салат – вместе с пожарами или наводнениями, чай пью не с печеньем, а с информацией о бытовом насилии или очередном государственном перевороте. То есть я просто ем информацию о смерти и страданиях лично мне не известных людей. И так происходит постоянно. Мне вдруг стало не по себе».
Что ж, мы действительно едим и пьем информацию о чужих смертях и несчастьях. Эта информация входит непременным компонентом в наш ежедневный рацион. Зачем нам это надо? Может быть, вести о чужих бедах на контрасте рождают в глубине наших душ чувство того, что у нас самих все хорошо? Или, может, нам садистически приятно ежедневно узнавать о человеческих страданиях? Тут возможны самые разные варианты ответов, но, очевидно, с нами всеми что-то не так.
Сейчас, когда я пишу эти строки, у меня за окном деревья уже меняют потихоньку зелень на золото. Календарно это все еще лето, но по сути – осень. Теплая, мягкая, грустная. Как и подобает. «Мир» – вот слово, приходящее на ум при виде теплой небесной синевы. Прямо даже как написано: «Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человецех благоволение»
