этот заморыш. Этот недомерок несчастный. Вышел из калитки с наглой харей, остановился. Смотрит.
– Эй! Поди-ка сюда! Поговорим!
– О чем, Базиль? Лара тебя не любит. Понимаю, ты расстроен. Но пока ты не успокоишься, к ней не зайдешь!
– Я? Не зайду? А кто меня остановит? Ты, что ли?
Базиль угрожающе надвинулся на Вендима. Кровь его кипела. В сопернике его раздражало буквально все: и чистенькая рожа, и умные словечки, которыми тот сыпал. Даже то, что в семье Вендима мир и лад, а его родители каждый день грызутся. Почему все ему, жалкому недомерку, достается?
Ненависть застила Базилю глаза. Руки тряслись от злости.
– Отойди! А то и ее убью, заразу продажную, и тебя тоже!
Он двинулся к калитке, но Вендим преградил путь.
– Нет! Базиль… Слушай… Давай попробуем решить все мирно!
– Мирно? Мирно?
Руки Базиля сомкнулись на горле Вендима, сжали изо всех сил.
Когда резкая боль пронзила грудь, вышибая из легких воздух, Базиль успел удивиться и даже, пожалуй, обидеться: «Это называется мирно?»
Это была его последняя сознательная мысль.
Глава 13
– Бьярн! Отпусти его! Отпусти! Слышишь!
Мара всем телом повисла на руках напарника, вцепившихся в горло Вендима. Почему-то заклятие «Отомри» подействовало не сразу.
Зеваки, завороженные разыгранной пьесой, не сразу пришли на помощь, но все-таки опомнились, оттащили Бьярна от Вендима. Тот еще долго втягивал в себя воздух посиневшими губами и кашлял, приходя в себя.
Бьярн очнулся, покачнулся, оглядываясь вокруг, словно не понимая, где находится, но постепенно взгляд его прояснился.
– Вы все видели! – крикнула Мара. – Вендим невиновен! Он только защищал жизнь Лары и свою!
Толпа зарокотала, соглашаясь. Борат тер затылок, размышляя, как вырулить из этой ситуации. Он избегал смотреть в сторону матери Вендима, которая будто не могла поверить произошедшему, стояла окаменев.
А на ступенях дома Мара увидела юную девушку. Видно, та самая невеста, из-за которой разгорелся весь сыр-бор. Она вглядывалась в лица, но не могла разобрать с такого расстояния, что происходит. Бледная как полотно, губу закусила. Но вот глава деревни крякнул, хлопнул Вендима по плечу, точно приносил извинения, и Лара, догадавшись, что Вендим оправдан, залилась слезами и бросилась к калитке, вцепилась в его рукав, прижалась.
– Ну, что ты, что ты… Вот глупая… Хорошо все! – Вендим гладил девчонку по волосам, а та дрожала и ревела.
– Пойдем отсюда! – бросила Мара. – Голова разболелась!
Они уже далеко отошли, когда их догнала мать Вендима. Она стала совать Маре в руки узелок, в котором поблескивали две ложки, покрытые позолотой, и тонкое колечко с маленьким камешком, наверное, обручальное.
Если бы она предложила денег, Мара взяла бы их не раздумывая, но это подношение явно говорило о том, что с деньгами
