все быстрее.
Прохор Петрович маслеными глазами смотрел на Анечку, на ее, хорошо знакомые ему, загорелые ноги и мечтал уединиться с ней в своем кабинете.
Елена Аристарховна громко хохотала над каждой шуткой, но иногда промахивалась и смеялась над случайной фразой, абсолютно лишенной юмора, вызывая ответный хохот, который она воспринимала как одобрение ее тонкого восприятия иронии. И даже Андрей Максимович, наивно надеявшийся начать сегодня избавление от дураков, все больше погружался в этот безумный водоворот бессмысленного общения.
– Юрий Гургенович, вы говорили, что дураков нужно умело использовать. – Вячеслав Станиславович все еще стремился поддержать общий стержень разговора.
– Говорил.
– А что вы с ними делаете?
– Я о своих забочусь. – Юрий Гургенович развалился на кресле. – Если своих дураков не поддерживать и всех разогнать, так ведь чужие нагрянут. А чужие дураки заметно хуже своих. Это всем известно. Дураку на самом деле не очень много надо. Ему главное, чтобы остальные его дураком не считали, и ради этого он готов на любые глупости.
– И получается заботиться? – спросил Андрей Максимович.
– Конечно! Был бы я губернатором, если бы не умел с дураками работать.
– Ну а все-таки, – настаивал Вячеслав Станиславович, – поделитесь опытом. Может, и нам пригодится.
– Да здесь секрета никакого нет. Вот был у нас один ду риал ист…
– Дурналист? – переспросил Вячеслав Станиславович.
– Это я так глупых, дурных журналистов называю.
– А-а! – опять захохотала Елена Аристарховна. – Как это правильно! Я помню, один такой дурналист и у меня интервью брал. Все вопросы глупые задавал, с каким-то подтекстом. Не знаешь, что и ответить. Я ему говорю: молодой человек, хватит из меня уже дуру делать, я и так ничего не понимаю!
– Удивительно еще, – прошелестел заплетающимися губами Степан Александрович, – что дураки никогда не могут вовремя помолчать. Даже ради собственных интересов. Казалось бы, чего проще!
– Они когда молчат, дураками себя считают, – подсказал Андрей Максимович.
– Да? – вылупился на него Степан Александрович. – А знаете, это интересная мысль!
– Коллеги, – возмутился Вячеслав Станиславович, – дайте уже Юрию Гургеновичу рассказать!
– В самом деле! – отозвалась Елена Аристарховна.
– Всё! Молчим! – Степан Александрович приложил палец к своим губам. – Молчим.
– Извините, Юрий Гургенович, – сказал Вячеслав Станиславович, – мы вас внимательно слушаем.
– Дурналист этот, – продолжил Юрий Гургенович, – все критиковал, что у нас историческая усадьба разваливается. Писал на каждом столбе, что в усадебном парке коттеджи хотят строить. Ему несколько месяцев объясняли, что это все домыслы, пустые слухи. А он все свое! Дурак, одним словом. И тогда мы… – Юрий Гургенович так
