«Крё». И я очень завидовала подружке, ведь у меня не было ни одной бабушки, а тем более крестной.
А еще у них был амбар – сарай с металлическими распашными дверями. Об эти двери мы с подружкой играли в мяч. У нас тоже был сарай, но до амбара ему было далеко, потому что двери у него были деревянные, и он был не такой большой, как соседский.
И хоть я за глаза Олину крестную тоже называла «Крё», и наш сарай «амбаром», но я-то знала, что все это неправда – и крестная вовсе не моя, и мой сарай совсем не амбар. В общем, завидовала я подружке страшно. А тут еще индюшата…
И я стала просить маму, а точнее умолять, тоже купить мне индюшат. Я готова была пообещать ей что угодно – и вести себя хорошо, и Сашу везде брать с собой (ему было два с половиной года) и даже начать хорошо есть, без капризов. Подружка Олечка была девочка упитанная, даже толстенькая, а я напротив – худышка. Одни коленки торчали и лопатки. На какие только ухищрения мама не пускалась, чтобы откормить меня. Даже подарки сулила. И все без толку.
Наконец мама не устояла, и птичек мне купила, целых шесть штук – ура, ура! Правда, она взяла с меня слово, что ухаживать за ними я буду сама – и кормить, и поить, и убирать.
И я принялась растить индюшат. Первые дни я от них вообще не отходила – кормила их творожком, яйцом, мелко травку резала, поила водой. Просто не могла нарадоваться и налюбоваться на своих питомцев.
Но через несколько дней мне все это надоело, и я перестала даже заглядывать в коробку. И маме поневоле пришлось самой заниматься индюшатами. Наверное, благодаря правильному кормлению и уходу, наши птенцы стали быстро расти, и на глазах превращались в настоящих птичек – здоровых, хорошеньких и активных.
А в это время у Оли индюшата почему-то начали дохнуть.
Что ни день – то покойник. То ли их кормили неправильно, то ли болезнь они какую-то подцепили, но на них напал мор. Сначала птичек нам было жалко, мы с подружкой даже плакали над каждым задохликом. Но индюшат у соседей было целых двадцать штук, и поначалу даже не было заметно, что они убывают. А они дохли и дохли. Почти каждый день. То по одному, то по два.
Мы с Олей не могли пустить на самотек такое дело, и превратили индюшачий мор в игру. Каждый день мы стали устраивать пышные индюшачьи похороны. Народу на наши мероприятия собиралось достаточно много – все маленькие дети с нашей улицы.
Работы хватало всем – кто рвал одуванчики по обочинам, кто траву, кто ямку копал. А мы с подружкой делали для дохлых индюшат нарядные гробики. Я выпросила у своей мамы красивую ароматную коробочку из-под духов «Красная Москва». Она была с кисточкой и с розовой шелковой подкладкой. (Запах этих духов – запах моего детства, я помню его до сих пор). В коробочку мы торжественно укладывали почившего птенца, украшали его цветами и начинался похоронный ритуал. Впереди шли маленькие дети (в их числе мой братик Саша) и посыпали дорожку травой и цветочками. За ними Ольга несла коробку с дохлым индюшонком. И завершали процессию музыканты – они играли на детских
