они дают лопату под личную роспись, – ответил с усмешкой сосед напротив.
– А где выдают?
– Ты что, первый раз на рынке? – спросил высокий мужчина, проходивший мимо. – Первый раз, и в такую погоду выперлась? – громко захохотал он. – Иди в контору, вон туда, к директору рынка, Ирине Васильевне, она и выдаст.
– Сисяс плинису, опата уна, да? – спросил подошедший мужчина лет сорока, подозрительного вида и не умеющий совсем говорить.
– Васек, отведи гражданку к начальнику, – сказал высокий мужчина, обращаясь к странному человеку.
Этот странный человек вообще очень плохо говорил. Глаза были умные, а говорил что-то несвязное, словно ребенок. Сначала Катя посмотрела на странного мужчину и увидела, что на рынке он самый добрый. Он подбегал и всем помогал. Кому сумку поднести, кому лопату, кому воду.
– Да ты его не бойся! – толкая Катю в плечо, сказала та самая попутчица из автобуса, что жену мэра ругала. – Катюха, он дурачок местный, но незлобливый и очень услужливый. Все сделает, что его попросишь, а за это ему кто рубль, кто десять дает, и он все деньги собирает, а потом покупает что-нибудь на них вкусненькое и несет маме своей. Он не пьет и не курит. Только в развитии остановился. Вот спроси у него, сколько ему лет? – предложила Валентина Матвеевна, – и тут же задала вопрос сама.
– Вася, а сколько тебе лет? – спросила она у странного Васька.
– Осемь, – сказал мужчина сорока лет.
– Вот видишь, восемь лет, говорит. Ему уже лет пятьдесят, как восемь лет, – смеясь, сказала Валентина Матвеевна. – А это, говорят, у него оттого развитие умственное прекратилось, что у него на глазах поезд отца переехал. Вот он на этой почве и свихнулся. И ходит теперь дурачком по рынку.
– Ну не знаю, – сказала Катя. – Может, он на самом деле и есть нормальный, а мы все – дурачки. Тут же не знаешь, как вообще нормальный должен себя вести. А Вася, какой молодец, – маму кормит, всем помогает, не пьет, не курит, любит всех. Может, и правда он и есть тот самый нормальный, – философски заметила Катя. – А мы все непонятно что: злые вон все, каждый за себя, лопату под роспись. А вот такие, как Вася, и есть «святые»! Они ведь ближе всех к Богу, и не зря их «убогими» называют. «У Бога» они. Вот смотрите, лопату несет, ему что, тоже под роспись дали? – засмеялась Катя, весело показывая в сторону Васи.
– Нет, он никогда не врет, и ему полностью доверяют. Деньги в кассе лежат полным-полно. Ему ящик открывают и говорят: посторожи. И что ты думаешь? Копеечки никогда не взял. А лопату – если взял, значит, вернет. В целости и сохранности. Смотри, Катя, он тебе дорожку к магазину чистит, видно, ты ему понравилась, – сказала бывшая начальница Валентина Матвеевна.
– Он мне тоже нравится, – ответила Катя, улыбаясь, и пошла за лопатой под роспись.
Вдвоем с новым другом Катя быстро расчистила не только дорожку к магазину, но и всю площадку рядом. Зайдя в магазин, Катя дала новому другу пятьдесят рублей, Вася аккуратно положил деньги к себе
