он! – амбал заржал, обнажив в оскале желтые зубы – Конечно вернешь, только уже с процентами!
– Парни, ну вы че… Где мне их взять? – простонал Матвей – Я ищу работу. И с первой зарплаты буду отдавать…
Амбал заржал еще громче. Его подельники противно захихикали ему в такт
– Ты че, дебил или притворяешься? – недобро рыкнул главарь – Тебе жизни не хватит с зарплаты рассчитаться! Счетчик капает ежедневно… Тебе и квартиру продать – не хватит и на половину долга…
Матвей отпрянул от него как от прокаженного
– Я квартиру продать не могу. – выдохнул он – Она на матери числится. А мать уже несколько лет числится без вести пропавшей.
– Да не мои проблемы! – амбал сделал шаг к Матвею и уперев громадную руку с неимоверно большими бицепсами в стену перед парнем и дохнув на него зловонным дыханием, прорычал – Ты из меня дурака не лепи! Мне твой писк без надобности. Гони бабло и живи спокойно! – он, не оборачиваясь кивнул своим дружкам головой и сделал два шага в сторону.
Матвей не успел ни отклониться, ни сгруппироваться – громадный кулак, больше похожий на кувалду обрушился на него, ударив в грудь, и резкая боль прошила все тело. Дыхание перехватило. «Гад – успел подумать Матвей – Сломал мне ребра. Теперь точно ни работать, ни ходить даже не смогу. Дебилы, и как мне деньги доставать?». Не успел он отдышаться, как второй удар, еще большей силы, свалил его с ног. Дальше удары посыпались один за другим. Пинали больно, методично, будто отрабатывали приемы боя на тренировочной груше. Матвей скрючился на полу и только пытался прикрыть голову, чтобы совсем не убили. Он уже почти не чувствовал боли, просто лежал и ждал – когда все закончится. «Хоть бы умереть поскорей – все равно убьют – так уж лучше сейчас, сразу. Или потерять бы сознание, чтобы не думать. Не чувствовать, не слышать, как трещат его кости и как разрывается плоть.». Но сознание не уходило. А удары все сыпались и сыпались…
– Вставай, гнида! – прорычал амбал, брызгая слюной. Матвей с трудом перевернулся на живот и попытался встать, но резкая боль не дала ему подняться.
– Что, хлюпик?! В штаны наложил? – их громоподобный смех, разорвался в голове Матвея, словно граната, брошенная неподалеку. Матвей прикусил губу, чтобы не застонать. Когда гул в голове немного стих, он с трудом оперся на ладони и подтянул ноги. Однако встать так и не удавалось. На коленях он попытался отползти в угол. Тяжело дыша и захлебываясь кровью, он прислонился спиной к стене и провел ладонью по лицу, пытаясь стряхнуть с глаз алую пену. Образы мучителей расплывались, и он никак не мог сфокусировать взгляд на их лицах.
Как сквозь густую пелену до него долетали слова, вбиваемые в сознание словно гвозди молотком:
– Даю два дня… Иначе смерть легким испугом покажется. Расчленю гада. По кусочкам резать буду… Медленно умирать будешь… Понял, паскуда?..
Матвей попытался кивнуть, но голова закружилась и его стошнило, прямо на новенький ботинок амбала
– Гаденыш, твою
