что её отец – ублюдок и сволочь, считаю невозможным. – Лина пожала плечами, присаживаясь в кресло. – Для всех детей родители – их герои, и как-то не хочется рушить её иллюзию.
– Почему ты так заботишься о моей дочери? – спросил Дима.
– Но должен же кто-то это делать! Раз уж собственный отец, предпочитает вообще не замечать её.
– Я забочусь о Маше. У неё есть все, о чем может мечтать ребенок: всевозможные игрушки, одежда, заботливая няня…
– И ты думаешь это все, о чем мечтают дети? – спросила она с грустью. – Ей нужно твое внимание! Ничто на свете не заменит этого. Скажи, когда ты последний раз просто спросил как у неё дела? Почитал сказку на ночь, погулял с ней, да хотя бы в саду. А помнишь ли ты, когда последний раз сам подарил ей игрушку? Маша помнит, и именно поэтому Михаил Дмитриевич – её любимая игрушка! Ведь мишку подарил ей папа на последний день рождение. – Увидев, как поражен Дима, она убедилась в своей догадке. – Спорим, ты сам забыл, что именно ты подарил ей медвежонка.
– Зачем спорить, если знаешь, что ты права, – вздохнул Дима. Мужчина заметил её маневр, чтобы избежать его близости: кресло устанавливало дистанцию между ними. Он подумал, как Лина отреагирует, если он поднимет её на руки и усадит к себе на колени. Но, не желая нарушать небольшого перемирия между ними, отказался от этой мысли. Он перенес кресло, поставив его напротив её, и уселся на самый край. Лина в свою очередь догадалась о его намерениях и, как бы невзначай, сменила положение, подтянув ноги к себе. На одну уселась, другую обхватила руками. Дмитрий усмехнулся, сразу осознав, зачем она это сделала. – Я тебе поражаюсь! – она приподняла бровь, вызывая его уточнить свои слова. Дима покачал головой, представив её реакцию, если он уточнит. Он откинулся в кресло и насмешливо изучал её. Заметив, что она начинает злиться, он высказал мысль, давно мучающую его. – Ты так печешься о Маше, хотя знаешь её всего полтора дня. Обычно мои… подруги вообще не обращают на неё внимание. Хотя… наиболее дальновидные начинали сразу сюсюкаться с ней. А ты… ты купаешь её мишку, играешь с ней в детские игры и, кажется, даже получаешь от этого удовольствие?
– Конечно, получаю! Люблю подурачиться. – она улыбнулась. – Я как-то говорила Маше, что я не взрослая, а просто высокая!!! – она улыбнулась, вспомнив сегодняшнюю игру в жмурки. Из задумчивости её вывел вопрос Димы.
– Ты не хочешь быть взрослой?
– А что в этом интересного? Нужно быть серьезной и благоразумной. Короче говоря, скучной занудой. Взрослые устанавливают рамки стандартного поведения. А кто выходит за эти рамки, кажутся ненормальными.
– Именно поэтому ты не спала с мужчинами? Не хотела взрослеть? – спросил он неуверенно. Елина нахмурилась и резко сказала.
– Нет!!!… Я тебе уже говорила, это лично мое дело!!! И если ты ещё хоть раз спросишь… – она не закончила потому, что не знала какой угрозой его можно напугать. Она отвернулась и поднялась с кресла. Лина, задумавшись, походила по комнате. –
