style="font-size:15px;"> – Мне нужны русские, – быстро проговорил Фридрих, – хорошие, тренированные воины. Хорошие, – повторил он. – За доставку каждого получишь по пять тысяч евро. А если они пройдут проверку, то еще по десять. Расходы за доставку мои. Но они все должны быть солдатами и ненавидеть Россию.
– Не встречал русских, – усмехнулся в сотовом мужской голос, – которые бы ненавидели Россию. Правительство, чиновников – это пожалуйста, но…
– Нужны такие, – перебил его Фридрих, – кто готов воевать со своей родиной без правил. Разумеется, за очень хорошие деньги.
– Попробую. Но я понесу некоторые расходы…
– Сохраняй чеки и билеты, и я все оплачу.
– А на слово, значит, не поверишь? – усмехнулся собеседник.
– Убиты сыновья Хусейна, – глухо проговорил полковник иракской армии. – Они погибли в бою. Их тела янки хотят сжечь, а пепел развеять по ветру. Вчера выступил Саддам Хусейн и призвал народ к сопротивлению. Назвал президента США и премьер-министра Великобритании лжецами. По СМИ прошел слух о его аресте. Но это очередная ложь, Хусейн жив и продолжает бороться с захватчиками. В Тикрите арестован его бывший телохранитель. Он оказал сопротивление, но его все же взяли живым. Надеются с его помощью выйти на президента. Но Хусейн неуловим, и мы победим. Слава нашему президенту! – Он бросил вверх сжатую в кулак руку.
– Слава Хусейну! – негромко повторил хор мужских голосов.
– Мне это порядком начинает надоедать, – прошептал Иван. – Обещали неплохие деньги, а тут последний хрен без соли доедаешь. Меня, например, наняли ребята из так называемого славянского батальона. Хотя я тебе уже говорил, как попал сюда… Извини, давняя привычка не говорить правды.
– Знаешь, – усмехнулся Валерий, – мне кажется, что ты здесь не для того, чтобы помочь иракцам.
– Давай не будем об этом, – отмахнулся Иван. – Просто я не хочу впустую прожить жизнь. Мой отец был военным. Я еще в детстве понял, что из меня не выйдет знаменитого писателя, не стану я и признанным артистом, не сделаю какого-то научного открытия и так далее. Поэтому и выбрал армию. Был уверен, что совершу подвиг и мое имя войдет в историю. Но увы, сейчас если и узнают о моих подвигах, то узкий круг, и дело ограничится приговором суда, и доживать дни я буду в камере для осужденных на пожизненное заключение. А я этого не хочу, и этого не будет. Вот что, земляк, давай выбираться из этого дерьма. Здесь мы не получим ни денег, ни славы. Надо уходить.
– Да я тоже об этом подумываю. Вопрос в том – как? Сюда попасть для меня не составило проблем, а вот как уйти? К тому же, знаешь, твое вранье разочаровывает… Солдат ты, может, и хороший, но как человек – дерьмо. Значит, ты запросто можешь наврать или уже наврал. А зачем? Ведь…
– А ты мне правду говорил? – перебил его Иван.
– Да на кой черт мне тебе брехать? К тому же вроде сейчас мы оба с тобой нуждаемся друг в друге. Например, я с удовольствием разговариваю с тобой
