денег утекает между пальцами. Нужно собрать волю в кулак, решила она. Доделать дом, поставить точку и перейти к следующему этапу семейной жизни – ребенку.
Вика хотела детей, радовалась, что ей предстоит иметь их от Андрея, но считала, что это слишком ответственное дело, чтобы пускать его на волю случая. Матерью она собиралась стать такой же ответственной, как женой и доктором. Значит, сидеть с ребенком придется как минимум три года, да и потом она не сможет отдаваться работе так, как сейчас. Конечно, Андрей хорошо зарабатывает, но лучше, чтобы у них к моменту рождения ребенка была устойчивая материальная база.
Она растянулась на диване и закрыла глаза. Бормотание телевизора всегда хорошо ее усыпляло. Шли новости, диктор бубнил что-то о борьбе с коррупцией.
Коррупция, коррупция, вяло подумалось Вике, смешно слушать. Власть против коррупции, а пчелы против меда. Недаром говорят, хочешь изменить мир – начни с себя. Вот если все эти борцы чистосердечно покаются и добровольно сядут в тюрьму, может, что-нибудь изменится. И то вряд ли. Всех все устраивает. Ты платишь, твою проблему решают быстро и качественно, что в этом плохого? Прибыли без вложений не бывает. Придумали народу забаву. Пусть борется с негодяями взяточниками, не отвлекаясь на то, как власть имущие набивают свои карманы. Им взяток вымогать не надо, они все получают и так.
Да и кто воспринимает всерьез эти призывы? Викин непосредственный начальник, Леха Балахонов, просмотрев какую-то оголтелую передачу, где главными коррупционерами страны назывались врачи, отреагировал однозначно: притащил из дома трехлитровую банку, написал на ней черным маркером «Взяткоемкость» и водрузил на свой письменный стол. Коллеги иногда бросали туда по рублику, а потом банку приспособили под вазу для цветов.
Тут Викины ленивые мысли были прерваны напористым телефонным звонком. Наверняка Леха. Его вызовы всегда звучали как-то особенно бесцеремонно и нахально.
– Виктория, ты что делаешь?
– Привет, Леша. Как говорится, легок на поминках.
– А?
– Я только что о тебе подумала, ты и звонишь.
– Тогда нужно говорить: вспомнишь дурака, он и появится, – блеснул Балахонов знанием фольклора.
Вика вздохнула:
– Короче, что надо?
– Как обычно, Родина требует от тебя подвига. Тромб из ноги дернешь?
– Ты с родственниками говорил?
– Говорил.
Голос Балахонова звучал слишком уверенно.
– Точно говорил?
– Да точно, точно, подгребай давай.
Вздохнув, Вика потянулась за джинсами. Неугомонный Балахонов постоянно находил для нее работу, вызывал на случаи, связанные с сосудистой патологией, в любое время дня и ночи. Сколько Вика ни пыталась объяснить ему, что хорошо бы ограничиться рамками ее рабочего времени, все было бесполезно. Леха был ей как бы другом,
