за Липовым приезжают и привозят к нам на полтора-два месяца, после чего он возвращается совершенно здоровым и продолжает подписывать что дают. Он говорит, что все сослуживцы ему завидуют, и я ему верю. Но нарочно с ума не сойдешь, а кто попробует, Попченко, хоть он и не Главврач, раскусит в две минуты. За исключением, когда в клинику ложатся по договоренности, для того чтобы избежать уголовного наказания. Так у нас находится Лев Борисович Диммер. Он финансовый гений.
Минутку, я не закончил про Липова. Липов был на стадии выздоровления, то есть уже почти готов подписывать что дают. И со всем соглашаться. Поэтому, когда я спросил его:
– Скажите, Антон, Брат мой, не хотите ли…
– Да! – тут же ответил он.
И я даже не стал вдаваться в подробности, чтобы не тратить время.
Диммер был финансовый гений, через него проходили большие деньги, он умел их увеличивать. Но гений всегда гоним, я сужу по себе. Диммера, Моцарта калькулятора, дебета и кредита, траншей, займов, кредитов и прочего, обвинили в махинациях и превышении полномочий. Последнее было ему особенно обидно.
«Вы даже не представляете, – делился он со мной, хотя с большинством не входил в контакт, – насколько меня это оскорбляет! Превышение полномочий! Но Вы вообразите, что я певец, так? Я стою на сцене и я пою, так? Я пою арию на три с половиной октавы! Заметьте, публика в восторге, все довольны! Да, они платят хорошие деньги за билеты, но получают удовольствие! И вдруг мне говорят: Вы превысили полномочия, у нас никто не поет шире двух октав, максимум две с половиной. Наступите на собственный голос и пойте как все!»
Я ему очень сочувствую – я люблю талантливых людей во всех областях. Поэтому, хотя он лежал за перегородкой вроде ширмы и не считался вполне нашим, я, улучив момент, подошел к нему и сделал свое предложение.
Диммер сразу же понял гениальность идеи.
– Молодцы! А то все твердят одно и то же: бей своих, чтобы чужие боялись! И что получилось? Бьют своих, а свои же и боятся. Одни в Англию сбегают, другие пьют беспробудно! Теперь будет равенство и братство, ни богатых, ни бедных, ни олигархов, ни чиновников. Фронт – куда ни глянь! Зачем баранов гонять? Собрать их в кучу и сказать: мы все братья! А брат брату, если по христианским заповедям, должен последнюю рубаху отдать. Вот и отдадут – сами! Ах, умницы!
Повосторгавшись, он свернул на привычные деловые рельсы.
– Финансировать нужно?
– Нет, – ответил я.
– Это плохо, – огорчился Диммер. – Без финансов кто наладит фронту тыловое обеспечение? Да и вооружаться тоже надо. Нет, это Вы что-то наверняка путаете. Надо выяснять.
И он пошел выяснять к Попченко. Не знаю, о чем они говорили, но после этого разговора Диммер еще больше повеселел.
Я насторожился. Мне показалось, что Диммер, поняв гениальность идеи, не так истолковал ее предназначение. И решил уточнить:
– Скажите, уважаемый Лев Борисович, понимаете ли Вы, что Фронт создается
