обязательно? ― нахмурилась девушка.
– Не знаю, как ведутся дела у тебя на Древе, но в Долине это обязательно. ― Смолл придумывал на ходу, на самом деле ему просто не терпелось подержать ладонь Флоры в своей руке.
– Ладно, ― Флора наполовину выбралась из-под одеяла, и Смолл пожал ее гладкую, как кожа младенца, и холодную, как утреннее крыльцо, ладонь. Пухлые губы принцессы изогнулись в полуулыбке. Смолл разглядел очертание розоватых сосков под тонкой майкой девушки и возбудился.
– Ну… ― сказал он сбивчиво, ― договор заключен…
– У тебя горячая ладонь, ― Флора отпустила его руку, но прятаться под одеяло не спешила. Она чувствовала странное желание показать себя Смоллу. И дыхание у нее учащалась. ― Пальцы просто огромные, а мозоли на них грубые, как кора.
– Без мозолей в Туманной Долине никуда, ― Смолл сглотнул, видя, как принцесса заерзала на кровати, сдвинув одеяло ниже пупка, ― они, как щиты, спасают руки от веревок.
– А они болят? ― Флора, как могла, пыталась продлить этот момент, пыталась не позволить Смоллу отвернуться. Не принужденно спускала мягкую наволочку с бедер, все ниже и ниже. Тело ее горело.
– Лишь иногда, ― Смолл шагнул вперед, раскрыл ладонь и медленно провел пальцем по желтовато-оранжевой мозоли. ― Порой они срываются, унося с собой островки кожи. Это неприятно. Но потом ранка заживает, затягивается тонкой пленкой и долго тебя не беспокоит. Боль уходит, каждое следующее соприкосновение с веревкой доставляет удовольствие. Главное потерпеть.
– И ты уверен, что это того стоит? ― тихо с придыханием спросила Флора, приоткрыв рот.
Лестница ворчливо заскрипела. Принцесса дернула плечами и бросилась на подушку, не забыв спрятаться под одеялом. Смолл тоже сел в кровать и сделал вид, что разглядывает жучков в банке на тумбе. Ожидание тянулось, никто наверх не поднимался. Наконец лестница скрипнула еще разок и все затихло.
«Мама выливала в решетку воду», ― подумал Смолл и громко вздохнул.
Флора, лежа на спине, молча разглядывала сужающийся к верху потолок и остывала внутри. Ей любопытно было, что успел разглядеть Смолл и что при этом почувствовал, но спросить его прямо она ни за что не осмелилась бы. «Хватит и того, что он покраснел, ― думала она. ― Да и что вообще сегодня на меня нашло?».
Был вопрос, который принцесса задавала каждому мало-мальски интересному ей человеку, проверяя его. Она считала, что ответ на этот вопрос глубоко раскрывает людей.
– Смолл, ты веришь в любовь? ― повернувшись лицом к парню, поинтересовалась она.
– Верю ли я в любовь? ― Смолл выгнул бровь. ― Что такое любовь, по-твоему?
Флора нахмурилась: обычно ей отвечали сразу.
– Это известно всем. Это чувство, возникающее между людьми. Это в какой-то мере одержимость и привязанность к кому-либо. Это тонкая связь между двумя телами и душами. ― Она услышала,
