и вопросительно посмотрела на шефа. На самом деле эту схему она придумала давно, но всё ждала случая. Был у неё один грешок – страх. С тех пор, как её мамашу, Глафиру Петровну Неумывакину, несколько раз судили за финансовые махинации, прошло уже немало времени. В самый последний момент адвокат выдавал какой-либо секретный финт, и до тюрьмы дело не доходило. Всё заканчивалось денежным штрафом. Уровень благосостояния семьи Неумывакиных был достаточным для того, чтобы оплатить услуги адвоката и выплатить штраф. Даже оставалось на несколько банок чёрной икры и бутылок коньяка – для снятия стресса. Все мамашины перипетии Мария Сергеевна сносила покорно, будучи уверенной в благоприятном исходе, но на самом дне её души копошился маленький паучок страха, который со временем подрастал. Хотя, нужно отдать должное этому паучку. Благодаря ему Мария Сергеевна проворачивала свои «дела» более аккуратно, так что комар носа не мог подточить, даже если бы очень захотел. На предыдущих рабочих местах всё обычно заканчивалось строгим выговором и заявлением «по собственному», но Марию Сергеевну это вполне устраивало. Поговорка «яблоко от яблони» прижилась в их семье крепко.
Казимир Петрович даже не догадывался о тёмном прошлом экономиста, ему было достаточно того, что она умела складывать, вычитать и умела разговаривать с людьми. К слову, под фразой «умела разговаривать» скрывался деспотичный и наглый характер Марии Сергеевны, привитый ей любимой мамочкой в детстве. Этот характер в нужное время умело скрывался под маской радушия и участливости, если бы только не холодный змеиный взгляд. Недаром коллектив больницы наградил её «ласковым» прозвищем – Бандерша.
– В принципе, нормальная схема, – сказал, немного подумав, Казимир Петрович. – Согласуйте с главным бухгалтером и вперёд!
Главный бухгалтер, узнав про операцию «по честному» сливу денег, сильно испугалась. Вероятнее всего, паучок страха, живший в ней, был на порядок крупнее паучка Марии Сергеевны.
– Вы вообще понимаете, во что меня втягиваете? Мои девочки ничего делать не будут! – кричала она так громко, что слышно было в самом отдалённом коридоре больницы.
– Давайте потише, Галина Ивановна, – сузив глаза, грозно приказала главный экономист. – Казимир Петрович дал добро, а Вы хотите нам всё испортить?
– Это называется коррупция, и статьи там соответствующие! – парировала главбух. – Вас, может, отмажут, а я непосредственно буду переводить деньги, на меня все шишки-палки…
– Да какие шишки-палки?! – грозно сверкнула глазами Мария Сергеевна, – Если хотите свою долю – так и скажите! Нечего пай-девочку из себя корчить!
– Вы понимаете, что у меня муж – судебный пристав?! Если что, то его попросту вытурят из органов! И как потом жить? На что?
– Вы так не волнуйтесь, Галина Ивановна, – экономист стояла до последнего, – Муж мужем, а Вы для себя решите – одна работаете или в команде? Как говорится, с волками жить… Подумайте
