со стерлядью я управился сам, то ей досталось всего-то восемь штук подлещиков, там работы не спеша минут на десять. Еще бы она претендовала на замужество, нужна мне такая, как корове седло. Да, конечно, с ее-то модельной внешностью с ней не стыдно куда-то пойти. Но вот жить постоянно под одной крышей с такой капухой – это выше моих сил.
Странное сочетание, способность к взрывному принятию решений и вот это копание. Сама ведь пришла, как бы на консультацию. Занятия тогда уже закончились, я собирался уходить и вдруг в дверях это явление с подиума.
– Я тут шла, и подумала, а нет проконсультироваться ли мне по бухгалтерскому вопросу.
– Конечно, чего тут думать, только пойдем на улицу.
Погуляли, посидели на скамейке в парке, поцеловались, она и говорит, просто как три копейки:
– Давай поедем к тебе.
– Ехать долго. Или бешеной собаке сто верст не крюк?
– Не крюк, не крюк.
Когда первый кайф близости был получен, и мы лежали, набираясь сил для продолжения, она философски заметила:
– Так долго ехали, и все ради минутного удовольствия.
– Ну и что, – возразил я, – Без этой минуты давило бы на уши. Так что не выпендривайся, если выбора нет.
Поскольку в ответ я получил море негодования, то пришлось смягчить впечатление и добавить:
– Хорошо, хорошо, выбор есть, с твоей-то внешностью. Но если ты уж его сделала, добровольно причем, никто не заставлял, так и тяни лямку безропотно. Подобно золушке.
А сейчас вот как в сонном царстве. Но когда мы собрались и подались к дому, она опять поменялась. Я нес все вещи, а она порхала вокруг и собирала букет. Чуть золотистые длинные волосы распустила и они переливались на закатном солнце. Ведьма, соблазн, сосуд греха, инквизиторы сожгли бы такую без всяких дознаний.
Дома я быстро засолил подлещиков, а стерлядь мы просто зажарили на сковородке. Вкусно, сил нет. Потом, вконец усталые, вымытые и натрескавшиеся, свалились на кровать.
Вот бы глаза закрыть и заснуть. Но нет, проснулись желания, сну противоположные. Тем более, что лежали голые. Я потрогал рукой мягкий пушистик, потеребил языком сосок, а затем тихонечко переполз на нее. Она раздвинула длинные модельные ножки, согнула в коленях и обняла меня за спину.
Я же протянул руку между нами, немного подвигал головкой по губкам, а потом нашел ее вход и чуть надавил. Там было мягко, влажно и горячо. Жареная стерлядь, что ли, так на обоих подействовала? Когда все кончилось, и мы успокаивали колотящиеся сердца и сбившееся дыхание, она наконец-то спросила?
– Чего это ты вдруг?
А что я мог ответить, кроме как:
– Нечего быть такой красивой и соблазнительной.
Как-то вышли с ней гулять ближе к полуночи.
– А что там?
– Поле,
