вторым, как и второе с первым. Первое есть начало, второе – продолжение. Главное правило, что эти числа можно менять местами. Если вначале жизнь, то потом всегда смерть, и, наоборот, если смерть раньше, то за ней всегда следует жизнь. Два состояния, которые, порой, дают фору друг другу. Но одно невозможно без другого.
Это даже не кажется странным, потому что древние уже давно все объяснили. Иначе нарушится весь тот уклад, что складывался веками. С течением времени каждая мысль, каждый шаг, каждое действие безукоризненно повторяется вне зависимости от желаний – люди даже придумали этому название – «deja vu».
И поэтому не надо думать, что любовь выбирается сознательно – это чувство слишком слепо, и оттого, порой, бывает слишком беспощадно к тому, кто уже сделал первый шаг, чтобы принять его.
ПЕРВАЯ ЧАСТЬ
Грузовик пересек двойную сплошную и несся прямо мне навстречу, на мой маленький и уютный Chevrolet. Реальность замедлила свое движение, подарив мне в этом неожиданном конце моей жизни, несколько долгих секунд. И в каждой из них я готов был прожить, как минимум, еще пару жизней – так долго это длилось. За это время я успел как следует рассмотреть черные колеса трака, нависающий над дорогой тяжелый металлический бампер с отблесками солнца на нем, хромовую решетку радиатора с шильдиком производителя несущейся на меня махины и испуганное лицо водителя-дальнобойщика с сигаретой в зубах, кажется, он курил Marlboro или что-то типа того. И, по-моему, я даже разглядел трупик осы на ветровом стекле – полосатое тельце было распластано на расстоянии примерно трех-четырех дюймах от лица водителя.
Парень за рулем со всей силы жал на тормоз, и тянул руль на себя, как будто это могло бы ему помочь. Он весь взмок, отчаянно сжимал зубы и тлеющий окурок, пытался хоть как-то управлять своей повозкой, но стальная громадина не слушалась и не замедлилась ни на секунду.
Потом удар металла о металл. Оглушающе-дикий скрежет ломающихся листов железа, еще что-то неприятное, словно по стеклу провели пенопластом, резкий запах горячего масла. От удара меня бросило вперед на лобовое стекло, и сквозь расползающиеся трещины я увидел, как капот моей машины начал сминаться под тяжестью грузовика – реальность невероятно замедлилась, звуки растянулись, расплылись. Я словно оказался внутри огромного мыльного пузыря и как будто повис, застыл в невесомости, как космонавт. А потом на мгновение почувствовал сильную боль в коленях, в грудной клетке. Впрочем, пока еще я ее не осознал, не принял.
В ту же секунду мой пузырь с грохотом лопнул. И меня отбросило назад, на перекособоченное водительское сидение – время, сжавшись в тугую пружину, вдруг закрутилось в обратную сторону с молниеносной скоростью – я перестал видеть и только слышал хруст, треск, звон бьющегося стекла, после чего мне на затылок посыпались осколки. Все это происходило одновременно, и было даже как-то странно во всем этом участвовать, находиться внутри этого странного сценария, который явила мне жизнь в последние мои мгновения.
Нет, в эти секунды я не вспоминал всего того, что обычно пишут в книгах или поп-таблоидах: «в этот миг у него перед глазами пролетела вся его жизнь». Нисколько, я только лишь думал о том, чтобы все это скорее закончилось. Мне показалось, прошло несколько долгих минут перед тем, как все стихло.
Сначала вокруг была полная и абсолютная тишина. Потом звуки начали нагонять меня, возникая из ниоткуда и увеличивая свою громкость. Постепенно, очень медленно, словно нехотя – сначала шум шин, проезжающих мимо авто, затем хлопок двери большегрузного трака – по всей видимости, его водитель пострадал меньше, чем я, а, скорее всего, вообще остался цел и невредим. Правда, и я с удивлением констатировал, что боли не чувствую. Но ведь я точно помнил, как она, эта боль, со скоростью света стрелой пронзила мой организм. Может, фортуна была ко мне благосклонна сегодня и мне все-таки повезло?
Но также отчетливо подсознание давило на то, что такого в принципе не может быть, ведь случилось ужасное – мою машину вместе со мной внутри раздавил грузовик. Я перескакивал с мысли на мысль, беспорядочно, хаотично, не мог додумать ни одну до конца. И что-то подсказывало мне, что открывать глаза не стоит. Что-то смутное… что-то такое…
– Эй, ты жив, друг? – Водитель трака подбежал к моей машине.
Я устал. Я очень устал. Только сейчас я почувствовал это.
– Эй, ты жив? – Звук происходил откуда-то сверху, он, кажется, даже боялся наклониться ко мне.
Мне показалось, что надо было прекращать эту дурацкую игру, тем более, что уже послышались звуки полицейских сирен. Собственно, это по их части. Надеюсь, что кто-нибудь уже догадался вызвать «Скорую»?
И все же, я открыл глаза. Преодолев себя, заткнув внутренний голос, я сделал это.
Моя голова лежала на разбитом руле. Прямо перед собой я увидел шильдик Chevrolet – золотистый крест. Аминь!
– Алло!
