их музыкой, домашними спектаклями, а еще гаданиями и пррочими суеверрными глупостями, врроде вызывания и заклинания аглангов. Только коррдорро веррят, что прройдохи маррбо, согласившиеся жить в их дерревнях, могут рразбирраться в таких матерриях.
– Я слышала ведьмаки касты кордоро слегка, как бы это сказать… – Арикарда смутилась.
– Туповаты, – закончил за нее Гаитоэрант, – не боги горшки обжигают, каждый ценен таким, каков он есть.
Марина решительно встала из-за стола, все взоры вновь обратились к ней.
– Я отлучусь ненадолго, спрошу у моря, что оно помнит о Вительдиальке.
– Тебя перенести или сама? – невозмутимо спросил Кэрсо-Лас.
– Сама, – улыбнулась та, – я быстро, вы даже доесть не успеете.
– Спорим, успеем? – вздохнул Гаитоэрант, отдавая остатки сыра коту.
Кошка Саша дремала, свернувшись в соседнем кресле, рыжий с белым мех искрился на солнце – огромный кошачий ребенок, обласканный и любимый. Пока проблемы мира и его обитателей ее вовсе не волновали.
Все время, пока Марина отсутствовала, Эланор просидела вовсе без движений, идеально прямая спина, задумчивый взгляд, волнение выдавали лишь слегка подрагивающие уголки губ. Эдэальт, напротив, сидел как на иголках, чтобы хоть как-то отвлечься, он вновь заговорил с Маркизом о надвигающемся сезоне торговли и турниров.
Гаитоэрант, как ни в чем не бывало, беззлобно переругивался с Кэрсо-Ласом, выясняя, можно ли считать местную разновидность осьминогов осьминогами, если тут их считают и называют рыбой куль. Света и Дамард заканчивали завтрак, а Арикарда гладила мурлыкающую во сне Сашу, прислушиваясь ко всему вокруг: к разговорам, звукам, весенним запахам, соленому ветру, путающемуся в ее волосам, но главное к собственному ощущению полного умиротворения и счастья.
Марина вернулась также внезапно, как исчезла, Эланор дернулась, как от электрического разряда.
– Я могу надеяться? – сдавленно спросила она.
Марина кивнула.
– Вительдиальк жив, но его утащило во Внутреннее Поле, что конкретно я не совсем поняла, – резюмировала она, – в этом есть определенная проблема, я могу легко найти куда именно его утащило, но по ощущениям экскурсия во Внутреннее Поле сейчас чревата провалами во времени.
– Цикл Калаэдэли – самый опасный в этом смысле, – важно ответил Маркиз, пригладив лапой усы, смахнул с них сырные крошки, – он еще не начался, но врременной поток между миррами уже не стабилен.
– Я могу стабилизировать любой поток, просто пройдя сквозь него, – заявил Дамард, – Я ошибся в расчетах насколько это возможно, пройдя во Внутреннее Поле в прошлый раз, зато теперь я могу проложить тропу через любой временной поток и стабилизировать его собственным ощущением времени.
– Круто! – восхитился Гаитоэрант.
– Нет,
