онки внезапно, все втроём – а может это болезнь такая, заразная? – втянулись в водоворот студенческого веселья, буйно цветущего в общежитии. После таких весёлых вечеров с выпивкой и танцами на закуску науки ну никак не шли в голову. А коварное время проскочило незаметно, и когда перед носом возникла зимняя сессия, девочки совсем потеряли покой. В короткие оставшиеся дни они сидели за учебниками в утра и до вечера, а нередко и ночью, но результатов добились совсем бледных – сессию вытянули, но оценками, увы, не блистали. И что теперь?
Дельных мыслей в голову не приходило, и подруги только, молча, поглядывали друг на дружку, безо всякого аппетита поглощая свои любимые пирожные – сессия-то всё же сдана, и это событие требовало своего обозначения.
– Я думаю, девочки, что при сложившихся малоприятных обстоятельствах мы должны найти для себя противоядие от отчаяния и уныния, – неожиданно заявила самая твёрдая духом Антонина, она же Тоник. – Моя бабушка всегда говорила, что уныние это один из смертных грехов, и ему поддаваться нельзя.
– Ну да, – откликнулась всегда весёлая и жизнерадостная, даже несколько легкомысленная, но сейчас заметно приунывшая Женечка, – и где мы его возьмём, твоё волшебное противоядие?
– Сейчас придумаем, мы же умненькие девочки, – таинственно улыбнулась Тоник, уже нарисовавшая, надо думать, в своём воображении какой-то отчаянный авантюрный план.
Её бурные фантазии не раз радовали подруг и давали повод для неуёмного веселья, но они же и завели их в дебри богемной жизни, и на этот раз всё закончилось весьма и весьма плачевно. И теперь будущее рисовалось им в самых мрачных тонах.
– Да что тут придумаешь, – подключилась третья из подруг, рассудительная и здравомыслящая Алёна, всегда удерживающая их дружную компанию от излишних отклонений от прямого пути, но на последнем этапе тоже сплоховавшая. – Теперь уж нам от заслуженного наказания никак не уйти. И как это получилось, сама не пойму.
– А что тут понимать, – фыркнула Тоник, – мы же всё-таки живые девчонки, а не ходячие манекены. Ну, сбились немного с правильного пути, но ведь самую капельку. И ничего особенно страшного ни с кем из нас не произошло, разве что сессию, можно сказать, запороли. Но ведь мы одумались под конец, и это делает нам честь.
– Честь, конечно, делает, – согласилась Алёна, – но положения дел не меняет, и отвечать нам всё равно придётся по полной программе.
Тоник помолчала немного, загадочно поглядывая на подруг, потом собралась с духом и выпалила:
– Нам надо организовать себе следующим летом туристическую поездку за рубеж.
– ??? – глаза обеих подруг округлились.
– И не надо притворяться, что вы меня не поняли, – продолжила она, – речь идёт о первом в нашей жизни выезде в Европу.
Тоник сурово взглянула в глаза одной, потом другой подруге.
– Мы же вся таки на инязе учимся, а это ко многому обязывает, и нам нужна практика, – добавила уверенно. – Получится, всё у нас получится, если мы правильно проведём подготовительную работу.
– А правильно, это как? – не удержалась от вопроса Женечка.
– Объясняю, – приняла позу преподавателя Тоник. – Мы сейчас слёзно каемся перед своими родителями за практически сорванную зимнюю сессию и даём клятвенное обещание сдать летнюю на отлично. В ответ просим сделать нам загранпаспорта и купить путёвки на зарубежный тур, пусть самые скромные. Это же класс будет, девочки! Высший класс!!!
Подруги переглянулись, подумали и решили, что это может быть отличным противоядием, поскольку хандру как ветром сдуло от одной только этой мысли.
– А куда поедем? – развеселилась неуёмная Женечка.
– Решение вопроса откладывается на следующее совещание, – совершенно серьёзно резюмировала Тоник, – через неделю, здесь же.
Потом строго посмотрела на подруг и добавила:
– А до того момента – ни слова, как бы ни хотелось поговорить на эту тему между собой. Табу до следующего четверга.
К великому удивлению провинившихся подруг, всё прошло довольно гладко во всех трёх семьях. Родители приняли во внимание искреннее и глубокое раскаяние своих дочерей и великодушно пообещали наградить их путёвками за отлично сданную сессию, а подготовку загранпаспортов начать уже теперь. Девочкам ведь и вправду может понадобиться практика, и вполне реальны ведь поездки в студенческие лагеря, этим теперь никого не удивишь.
После того как Алёна, красная и взъерошенная, высвободилась из рук родителей, проявивших в конце концов доброту и понимание, она устремилась в комнату к бабушке, которая вышла из «зала заседания суда» чуть раньше. Бабушка была лучшим другом Алёнки всю жизнь, сколько она себя помнила, всегда хорошо её понимала и не ругала за проказы. Только предупреждала, если
