оценивающе раис разглядывает гостью.
– Корбо, может, передумаешь? Уступи её мне, – горячо зашептал на ухо пирату Ильхами. – С такой девушкой не стыдно появиться даже перед самим султаном! Представляешь, какую выгоду можно получить при его благосклонности?!
Сдерживая подступившую злость, капитан ответил:
– Я не собираюсь менять своего решения. Тем более я дал её отцу слово вернуть ему дочь. Пусть я не дворянин, но понятия чести мне не чужды, – давая понять, что не собирается больше говорить на эту тему, твёрдо заявил пират.
Разочаровано вздохнув, раис завёл светскую беседу. Хозяин интересовался у гостьи: нравится ли ей у него, всё ли устраивает, хорошо ли о ней заботятся? Стараясь поддерживать разговор, Эстель вежливо отвечала.
Музыка продолжала звучать, и в комнате появились певцы, затянув восточную песню. Через некоторое время Тэо надоело слушать, по его мнению, «монотонное завывание», о чём пират и сообщил приятелю. Раис понимающе улыбнулся, хлопнул в ладоши, и певцы исчезли. Вместо них появилась женщина-гречанка и исполнила на лютне более приятные для европейского уха мелодии.
Илхами тем временем продолжал старательно ухаживать за гостьей. Рассыпаясь комплиментами, хозяин подавал сеньорите кушанья и подливал вино, хотя Эстель практически его не пила, а лишь пригубив, ставила бокал обратно на стол. Девушку тяготило слишком навязчивое внимание мужчины. Особенно не нравился испанке взгляд раиса: так рассматривают кобылу на ярмарке, прицениваясь к ней. «Разве, что зубы не проверил», – недовольно подумала она.
Наблюдая за приятелем, Корбо всё больше злился. Пирата выводила из себя нарочитая любезность хозяина и излишнее внимание к его пленнице. «Совсем турком сделался», – с раздражением думал капитан. Между тем гречанка исполнила пару песен и удалилась, а Тэо обратился к Эстель:
– Может, вы нам споёте, сеньорита? – и, не дожидаясь ответа, попросил передать ей лютню. Понимая, что отказа от неё не примут, Эстель приняла инструмент и поинтересовалась:
– И что вы хотите услышать?
– Спойте для моего друга русскую песню, – улыбнулся капитан.
Пожав плечами, Эстель заиграла, и её приятный хрустальный голосок заполнил зал. Певучий непонятный язык, сливаясь с восхитительной мелодией, проникал в душу и, затрагивая в груди нежные струны, заставлял сердце взволнованно трепетать. Чувствуя пристальные взгляды мужчин, девушка пела, скромно опустив глаза, а музыканты, уловив мелодию, потихоньку начали ей подыгрывать. Звучание восточных инструментов придавало песне особое очарование и неповторимый колорит.
Откинувшись на подушки, раис с интересом и некоторым удивлением рассматривал пленницу, но потом перевёл взгляд на Тэо, приподнялся и шепнул ему:
– Я понимаю, почему ты не отдал её команде. Такой цветок надо беречь! Она дорогого стоит, – задумчиво произнёс Ильхами и неожиданно
