не придумывай ничего такого, хорошо?
Катя отвернулась и ничего не сказала. Вовсе она не придумывала! И… пауков ее свекровь боится, как же! Ее и бешеный тираннозавр не устрашил бы, сам бы пищал и обошел десятой дорогой! Да, в ванной у нее полный порядок… теперь. А под умывальником действительно была грязь, но это ведь не ее, Лидии Эммануиловны, дело! И нечего совать свой нос! Испугалась она! Вот ее мама почему-то никуда не заглядывает и не пугается! И не сваливается как снег на голову, хотя у нее тоже есть ключи! И не закатывает свадьбу на триста человек, и не заставляет Тима чувствовать себя не в своей тарелке, как чувствовала она, Катя! «Правда, платье было умопомрачительное, – внезапно подумала она. – Жаль, что его больше никуда нельзя будет надеть…» Платье было не совсем белое, а скорее обожаемого свекровью цвета слоновой кости – но этот цвет так шел к Катиным рыжим волосам и вообще оказался и ее любимым тоже! Платье облегало ее как перчатка, оно было лаконично и вместе с тем роскошно: струящийся подол, ласкающий колени, длина, заставляющая ее чувствовать себя женщиной при каждом шаге в томительном шорохе шелка, и кружевной, под самое горло, верх с кружевными же длинными рукавами. Кружево было чуть темнее ткани, отчего казалось старинным, и на его фоне Катины медно-кованные, уложенные в высокую прическу волосы выглядели и вовсе фантастически! Да… жаль, что это платье так и будет висеть в шкафу… а потом она растолстеет, потому что Тим кормит ее как на убой и только и мечтает о том, чтобы она и вовсе ушла с работы, как настоящая восточная женщина: сначала в декрет, а позже он что-нибудь придумает, будьте уверены!
«Будьте уверены, – сказал ей тогда закройщик в ателье, вовсе не старый, как она себе его представляла, а молодой плечистый парень, – это платье будет единственным в своем роде!»
– Да-а-а… – задумчиво протянула она, коснувшись шероховатых и одновременно шелковистых кружев и с неохотой закрывая шкаф. – Жаль!
Катя где-то читала, что в Америке есть традиция передавать свадебные платья по наследству: их хранят, а потом слегка перешивают, подгоняя под очередную невесту. Или же невест специально подбирают под размер имеющегося платья? Потому что как, например, можно подогнать платье сорок шестого размера на пятьдесят восьмой? Это обратно запросто, а когда с трепетной лани да на слона…
– Кать, ужинать иди!
– Иду! – откликнулась она и окончательно захлопнула дверцу. Лучше ничего не говорить Тиму о том, что она будет хранить платье, чтобы передать его потом дочери или невестке, потому что Тимка сразу же переведет стрелки на то, что у них до сих пор нет ни дочери, ни сына! А еще лучше – обоих сразу, хотя со свадьбы прошло всего три месяца! И вообще, она не собирается…
– Ты чего надутая такая? – Тим сгрузил на ее тарелку дымящуюся отбивную и целую гору картофельного пюре. – Я тебе тост зажарил!
– С картошкой? – саркастически осведомилась она. – Тимка, ты каждый день зажариваешь мне тост, хотя прекрасно знаешь, что я не буду есть его с картошкой! И с макаронами
