полицейских я не планировал. Если только вынудят. Вырублю, и дальше главное, чтобы не мешали вывести этого урода. Не тут же с ним бензопилой работать. Обещал же я ему жуткую и страшную смерть, а то так один кинет, второй и вообще наплюет на меня. Страх – он дисциплинирует.
– Какой сын? – расслышал я удивлённый голос нотариуса. – Я же его с женой отправил во Францию, вылетели ещё в полночь. Уже в Марселе находятся, отзвониться успели.
– А сын – это я, – криво усмехаясь, сказал я, проходя в кабинет.
Надо было видеть лицо Андрея Павловича. Сейчас это дрожащее от страха существо мало напоминало того статного красавца с благородной сединой на висках, каким я его запомнил в последнюю нашу встречу года три назад. Тот совсем побледнел, схватившись за сердце, и, вытянув руку в мою сторону, хрипло завопил:
– Это он, он, о-о-о-он!..
– Он прав, это я, – улыбнулся я трём сотрудникам полиции в штатском, что находились в кабинете. Подозреваю, что это местные опера были.
– Сам пришёл, – усмехнулся в ответ старший, наверняка начальник СКМ. – Молодец.
– Да я не к вам. Хочу забрать это тело, ответку кинуть нужно за то, что он украл у меня три квартиры в Москве. Я уже и бензопилу приготовил, в его машине ожидает, живьём гниду четвертую. А потом и до семейки его доберусь.
Старший лишь криво усмехался, только вот взгляд его изменился, волчьим стал. Он покосился на полицейского, что меня привёл – за спиной стоял. И, как я почувствовал движение, тот явно меня на захват взять хотел, чтобы зафиксировать, пробил назад ногой и рукой следом. От удара ногой в живот тот согнулся, а рукой я его по затылку приложил, – этот всё, часа через полтора очнётся, а то и через два, хорошо приложил. Почти сразу всё пришло в движение. Если нотариус просто упал со стула и спрятался под столом, то тройка оперов атаковала. Вполне грамотно, подстраховывая друг друга. Однако я сразу отшвырнул одного в сторону – к сожалению, вырубить не получилось, и тот, ударившись об пол, пополз к подоконнику, где на зарядке стояло три рации. Явно хочет помощь вызвать. Правильное решение, но запоздалое. Не успел он доползти и дотянуться, как я вырубил его начальника и напарника. Бойцы те для гопоты, может, и серьёзными были, но против меня не плясали, уделал легко. Так что, вырубив третьего, я уронил стол, открывая Андрея Павловича. Слегка брезгливо осмотрел его и сказал:
– Ну что, идём? Нам есть о чём поговорить, и думаю, это не самое удачное место для этого. У меня есть более подходящее. Тихое и с толстыми стенами, чтобы криков не слышно было.
– Ты не можешь, – проблеял тот.
– Что я не могу? Убить тебя? Это я сделаю легко, и совесть моя будет чиста. Таких, как ты, гнид давить нужно.
– Я не хотел, жизнь заставила, – простонал тот. – Сын у меня игрок, в такие долги влез, что, чтобы расплатиться, пришлось идти на махинации, твои квартиры тоже пошли на погашение долгов. Едва хватило.
– И что, это должно растопить моё сердце? Да ни хрена, квартиры мои ты продал, отвечать тебе. Давай, не тяни время.
Однако
