чтобы и он, и все остальные Сиренгетти были вне досягаемости Марисы.
Он прошел вглубь дома, где нашел мать в огромной кухне. Как обычно, в доме пахло цветами, аппетитными ароматами и… семейным долгом.
– Коул! – воскликнула Камилла. – Приятный сюрприз, caro!
Мать с детства учила английский, но все же говорила с акцентом и пересыпала английские слова итальянскими. Она встретила Сержа и вышла за него замуж, когда он отдыхал в Тоскане, а она была двадцатиоднолетней портье в отеле. Прежде чем Серж выписался из отеля, чтобы навестить свою большую семью в помешанном на хоккее регионе к северу от Венеции, между ними разгорелся роман.
– Привет, ма!
Коул стащил ломтик жареного кабачка из миски на кухонном островке с мраморной столешницей.
– Где па?
– Отдыхает, – отмахнулась она. – Сам знаешь, все эти посетители утомляют его. Сегодня приходили домработница, сиделка и физиотерапия.
– То есть физиотерапевт?
– Я так и сказала, разве нет?
Коул не стал ее поправлять. Мать делала позднюю карьеру в качестве ведущей местного кулинарного шоу. Зрители, которые писали ей, обожали итальянский акцент, а телевизионное начальство считало, что это привносит оттенок подлинности в ее шоу. Для Коула это была всего лишь еще одна красочная сторона его любимой, но странноватой семьи.
– Ты раньше меня добрался до еды. Уже пробовал ньокки?
На кухне появился Джордан. Должно быть, он подъехал сразу же после Коула.
– Откуда ты знаешь, что мама приготовила ньокки?
Джордан пожал плечами.
– Я послал маме эсэмэс. Она решила испытать рецепт, чтобы предложить на следующее шоу, а мы – подопытные кролики. Клецки с ветчиной прошутто, салатом эскариоль и томатами.
Камилла просияла.
– Я уже говорила вам? Название шоу изменится. Теперь это «Ароматы Италии с Камиллой Сиренгетти».
– Потрясающе!
Джордан наклонился и чмокнул мать в щеку.
– Поздравляю, ма, – кивнул Коул. – Скоро ты переплюнешь Лидию Бастианич.
– Мое имя в названии! – радовалась Камилла. – Здорово, нет?
– Еще как здорово!
– Но мне нужно привлечь новых гостей, – нахмурилась Камилла.
– Разве это не работа редактора программы?
– Это мое шоу.
Джордан сделал предостерегающий жест.
– Ма, вспомни, как ты пригласила меня в прошлом году. Из-за меня ты сожгла лук, который пассеровала. А когда пригласила Коула, он вел себя ничуть не лучше.
С точки зрения Коула, он и Джордан чего-то стоили в смысле сексапильности, но шоу матери никогда не привлекало красавцев-спортменов.
Прежде чем он предложил снова принести себя в жертву на алтарь материнской карьеры в шоу-бизнесе, Камилла шагнула
