А потом жду-жду, и всё нет. Нет и нет, и нигде её нет. А в том магазине вторая дверь есть – сзади, где товар привозят, знаешь? А потом мне секретарша Андрюши на мобильник звонит – Настенька ему на работу из автомата позвонила и просила мне перезвонить, чтобы я не волновалась. Не знаю, что и делать – у неё же ни денег, ни мобильника. Андрюша же велел все у нее отобрать. Лилечка сказала, что она, может быть, тебе тоже позвонила. Она же совсем одна!
Закрыв лицо руками, Инга зарыдала. Антон вздохнул и покачал головой.
– Допрыгались! Так я и знал, что это добром не кончится! Нельзя же умную и здоровую девочку в шестнадцать лет запирать, как умалишенную. Теперь ищите, – он взглянул на Воскобейникова. – И что же, твои люди до сих пор не могут ее найти? Куда смотрела твоя хваленая охрана?
Андрей Пантелеймонович беспомощно развел руками.
– Никто не ожидал от нее такого – охранник, что с ними был в магазине, и не думал даже. Если б мы хоть могли предположить, где ее искать! Мои люди уже опросили всех ее школьных друзей, а мы с Ингой лично съездили к этой ее хваленой подружке Лизе, но она, видно, и вправду ничего не знает.
– Лиза нас даже по всей квартире провела, показала, что Настя у них дома нигде не прячется, – всхлипнула Инга, – тетя у нее серьезная такая женщина, и брат двоюродный взрослый уже. Они бы сказали, если что, не стали бы покрывать. Лизонька сама испугалась даже, стала расспрашивать.
– Ясно, можешь не продолжать, – кивнул Антон, – а вы у Лизы спросили, денег она Насте не давала?
Супруги переглянулись, и Инга вытащила из сумочки свой сотовый. От волнения у нее тряслись руки, она щурилась и никак не могла найти номер Лизы.
– Дай сюда, – муж взял у нее трубку и, быстро найдя номер Лизы, покровительственно заметил: – Что ж ты так плохо у меня видишь? Я в своем возрасте и то без очков читаю.
– Ничего удивительного, – с невинным видом возразил Антон, – у тебя в молодости была легкая близорукость, вот ты теперь в старости, и читаешь без очков.
Он с удовольствием отметил на лице Андрея Пантелеймоновича легкий румянец досады, вызванный словом «старость».
Инга, дозвонившись, наконец, плотно прижала телефон к уху.
– Лизонька, прости, что я тебя опять беспокою, но ты случайно не одалживала Насте денег? Пятьсот рублей? О, боже! Нет, как это не волноваться – я сама тебе отдам. Как это не нужно, обязательно! До свидания, извини.
– Видите, как все просто, – заметил Антон, – а вы сразу на меня. На пятьсот рублей можно в кафе побалдеть или сесть в электричку и уехать в Тулу. Так что диапазон ваших поисков будет весьма широк.
Воскобейников виновато усмехнулся.
– Да нет, Антоша, я не думал тебя ни в чем обвинять – просто Лиля почему-то сразу решила… Ты пойми наше состояние – через несколько дней мы уезжаем в Швейцарию, а тут такое. И милицию привлекать не хочется, и неизвестно, что она еще выкинет.
– Да
