сроду не тягайся.«Ты помнишь раньше сенокос?..»
Ты помнишь раньше сенокос?
Без края луг. Там весь колхоз.
Фуражки, белые платки…
Затихнут только молотки-
И ну, трава, – в валки, в валки!
И те, что косят – господа.
Лишь крикнет кто: «Вода! Вода!»
И я спешу к нему с ведром,
Как вслед за молниею гром.
Иду сегодня через луг
Как будто слеп, как будто глух.
Не слышу шуток. Нет платков.
Как в поле борозд лишь валков.
И поспевают, будь здоров,
Всего лишь тройка тракторов.
А я, несчастный человек,
Назад хочу – в ХХ век.
«Живу надеждой, верою…»
Живу надеждой, верою,
Как все – мужик от плуга.
Мои денёчки серые
Похожи друг на друга.
Встаю, как дед мой, с солнышком,
Пашу да сею в поле.
Чужое нынче полюшко,
А было ведь родное.
Хотя не вижу колышков,
А знаю: их тут много.
О, поле, поле-горюшко,
Поделено ты строго.
Хоть все в селе с наделами,
Но каждый тихо плачет:
Ведь все почти без дела тут,
Не стали жить богаче.
Живём надеждой-верою:
Ты нашим станешь завтра…
Сегодня служишь фермеру:
Его ты полнишь закром.
Отсверкали молнии и громы
До весны уснули в вышине.
А в округе рощи, что хоромы,
Где открыты двери и тебе, и мне.
Хоть живу – поверь, и не богато,
Как живёшь, наверное, и ты,
Здесь гляжу без зависти на злато
И немею лишь от красоты.
«Длинные ночи настали…»
Длинные ночи настали.
Солнца остыли лучи.
Снова сбиваются в стаи
С криком тревожным грачи.
Кружат над голою пашней,
То прошумят над селом.
Помнится день им вчерашний —
Пело тут всё и цвело.
Нынче же в новом обличье
Улицы, хаты, народ…
Сердце волнуется птичье —
Жизнь наступает не мёд.
С. Есенину
Так хотел ты в Штаты и в Шираз.
Побывал за морем только раз.
И жалел, что не был на Босфоре,
Хоть в глазах любимых видел море.
Синь небес глаза твои сосала.
Ни одна собака не кусала
И по просьбе лапу подавала,
Оттого что друга узнавала.
Ты не знал английский и французский
И писал – но как! – для нас на русском.
Знал язык, людского что не проще,
На котором говорили рощи.
«Март стоит уж на пороге …»
Март стоит уж на пороге —
Ждёт,
