говорить об этом было бы не корректно.
– Проводите! Я в вас не сомневаюсь. А пока позволю себе зачитать послание кабинета министров, составленное специально по случаю вашего изобретения.
Дмитрий Геннадьевич должен был вытянуться по струнке, но почему-то не сделал этого. Конечно, он слушал послание. И в некоторых местах даже акцентировал свое внимание.
Хотя в целом ему было скучно. Он был истинным человеком науки. И даже самую дорогую сцену страны с радостью бы променял на уединение в хорошей лаборатории.
Наука это не шоу, как думают многие. Скорее так… тихое помешательство с выделением полезного действия.
Глава 2
Большие города в нашей стране не принято называть большими. Даже если вокруг тебя проживает несколько сот тысяч двуногих, ты считаешься жалким провинциалом, если на центральной площади не находится Кремль.
Такое суждение не продается логике. Ведь Москва – она одиночная. Невозможно создать несколько таких. Поэтому в любом случае, девяносто процентов граждан РФ – прирожденные провинциалы. Жители задворок, периферий, окраин. Но разве тем они хуже?
Вот и сейчас в одном из скверов крупного (но до боли провинциального) города находился человек в плаще. Его внешний вид был сосредоточен. Сидя на лавке, он читал книгу. На смартфоне. Но все же.
Кто же использует «священный гаджет» для этой «дурацкой цели»? Конечно же, Николай Юрьевич. В силу своего статуса (или убеждений) он не мог напиться, отправиться в клуб или на дачу к бесшабашным друзьям.
Его не манили сальные гаражи, жаркие бани, «пьяные охоты». Мир литературы был наиболее приемлем, потому что неосязаем, как и его основная работа.
Ветер хозяйничал в городе. Разбавлял летнее пекло волной небесного водопада. Качались деревья, трепались рекламные плакаты. Казалось, что несколько небоскрёбов делового центра тоже немного пошатываются.
Люди морщились, мысленно (и вполне явственно) плевались от такой погоды. Больше всего порывы воздуха бесили тех, кто недавно всеми чертями ада клял жару. До этого дожди, а ещё раньше – мороз.
В сквере было не многолюдно. Мимо скамейки прошли двое девчонок школьно-институтского возраста. В пёстрых куртках и коротких юбчонках. Они явно кого-то высматривали. Не высмотрев, удались прочь, как ни в чем не бывало.
В сторону спального района проплелась старуха. Прошла тучная женщина с ребенком.
Николаю Юрьевичу показалось, что он на корабле. Почему-то не в роли капитана, а скорее матроса. Он не должен ничего решать, от него ничего не зависит. Он просто выполняет приказы, отдаваясь течению во всех смыслах этого слова.
– К черту все. Каждый день выслушивать чужую боль… Сам становишься немного больным. Если бы я только мог! Я и так все могу… Успешный человек, уважаемый специалист, хорошая зарплата. И что мне только неймётся? Наверное, надо
