style="font-size:15px;"> Так он про всех жен говорил.
– В чем же беда?
– После венчания Сашенька религией увлеклась, а до этого и в церкви-то не бывала… И надо же, каждый день теперь ходит, дома все с молитвами, без креста есть не сядешь, спать не ляжешь… Точно как у кержаков! Посты всякие, запреты, шаг влево, шаг вправо… И меня еще с собой тащит! Святого делает… Курить нельзя, выпить – по праздникам, ругаться и вовсе, даже если молотком по пальцу… В общем, тоска смертная, Стас. Хотя я догадываюсь, зачем она это делает.
– Зачем?
– Опутать хочет, в кокон заплести, чтоб сидел и не дергался. Она же знает про всех моих жен, детей. Что я от них, как колобок… Религия – это самый действенный способ, могучий рычаг, чтоб придавить человека, смирить волю… У Сашеньки ручка слабенькая на вид, нежная, целуешь – так подрагивает. Она все время взволнованная, понимаешь? Таких не любить невозможно!.. И вот этой ручкой она меня за горло…
Прядь с лысины свалилась и висела возле уха, как казацкий чуб, – Рассохин впервые видел приятеля несчастным и растерянным.
– Сорваться хочешь от нее на лето? – прямо спросил он.
– Хотя бы месяца полтора воли! – простонал тот. – Нельзя же так сразу приручать зверя!
– Отпустит?
– С тобой отпустит! – уверенно сказал Бурнашев. – Сашенька считает, ты вообще праведник, то есть ведешь праведную жизнь. Поэтому и выглядишь на тридцатник. А я волосы на чужих подушках оставил…
– Знала бы она, какой я праведник, – проворчал Стас.
– Скромник ты наш!.. За больной женой ухаживал, умерла, так не пустился во все смертные. Воздержание, умеренность, ну и все прочее. А потом, бескорыстно спасать церковные книги, иконы – это же духовный подвиг! Сашеньке нечем будет возразить!.. Даже если их там нету, все равно поедем! Кобеля надо обязательно спускать с цепи, иначе хозяйку покусает.
Таким образом Бурнашев вдохновил Рассохина на экспедицию, но едва они начали считать, во сколько обойдется поездка в Сибирь двух-трех человек со всеми транспортными расходами, арендой лодок и закупкой дорогостоящих японских радиоблоков, плат, матриц, видеокарт и прочих деталей для аппарата, то пыл сразу же потерял высокий градус. На все про все требовалось более миллиона, а потом еще раз пересчитали, и сумма увеличилась почти вдвое – столько из кармана не достанешь и взять особенно не у кого. Правда, Бурнашев одного богатенького приятеля вспомнил – отставного милицейского полковника Галицына, но сразу сказал, что тот вечно прибедняется, взаймы не дает и если даст какую-то часть, то непременно попросится в экспедицию, поскольку давно мечтает посмотреть настоящую дикую Сибирь. И вполне может потребовать компенсацию, например процент от найденных кладов. Так что никакой бескорыстности не получится.
В общем, расстались они с настроением кислым, однако и тут не обошлось без мистики: буквально через день вдруг объявился младший Колюжный, который до этого не звонил, пожалуй, год. И вопрос с финансированием закрылся в тот час же, как Рассохин,
