нападения гигантского Кракена. Если бы не героизм местных жителей – розовощеких жизнерадостных великанов! Верхом на невиданных доселе Конг Сом Оэну огромных животных, называемых «муусами», на длинных узловатых ногах, с большими ветвистыми рогами. Они оплели Кракена веревками, сплетенными из местных растений «kanyushyna», закидали его палками и камнями, пока тот не разжал свои щупальца, выпустив из смертельных объятий ветхий авианосец.
На сто шестьдесят третий день путешествия Ивану Игоревичу привиделся Сам. В ермолке, с голым торсом, опоясанным с двух сторон пулеметными лентами, как у красно-революционных матросов, он подлетел к авианосцу верхом белом стерхе.
– Кораблик вернуть бы надо, – с суровым прищуром сообщил Сам.
– Зачем? – удивился Иван Игоревич. – Он итак еле плавает.
– Без авианосца наши славные сражения перестали быть славными. Наши подлодки тонут, самолеты разбиваются, ракеты летят не туда куда надо. Нас совсем перестали бояться! – воскликнул Сам.
– Там тут же все сломано! Корпус весь прогнил, навигацию продали Шундрику Акопяну, ракеты отправили в Албанию, все самолеты во время вашей последней свадьбы в море посбрасывали, чтобы освободить место для гостей. Бурятские богатыри третий месяц без зарплаты, забастовку объявили, колесо крутить отказываются, хотят назад к лемурам.
– Дело как раз в этом самом колесе имени Брежнева, – терпеливо пояснял Сам. – Пока колесо крутиться в далеких-далеких краях, на мысе Мысхако, на самой вершине горы Колдун в древнем монастыре, где захоронена правая бровь Леонида Ильича адыгейские монахи-колдуны читают мантры, прославляя нашу воинственную мудрость. Перестанет колесо вертеться, колдуны перестанут священные тексты читать. А без молитвы, ты же знаешь, нынче никуда…
– Без корабля я не смогу найти свою милую Антонину Брантович! – воскликнул Иван Игоревич.
– Антонину мы твою найдем! Это я тебе сто пудово обещаю! Вот, победим всех наших врагов, изведем соседей-извергов бесконечными конфликтами, изничтожим предателей, что мемасики на нас постят! И сразу же Антониной займемся. Я лично возглавлю поиски. Зуб даю!
Крепко сдружились к тому времени Конг Сом Оэн и Иван Игоревич. Не стал камбоджийский пират противодействовать решению своего товарища. Осознав, что для благородного мужа долг перед Родиной сильнее любви. К тому же, без навигатора в смартфоне Vertu и богатырей-бурятов авианосец стал для него совершенно бесполезным. Хоть и с тяжелым сердцем, оставил он «адмирала Кузнецова». Пересев в деревянный сампан, отправился к родному берегу.
Долгой и нерадостной для Конг Сом Оэна была дорога домой. Тяжело было на сердце, потеря товарища и любимой питомицы оставили в нем глубокую незаживающую рану. С грустью смотрел он на показавшиеся в дымке очертания родных берегов. Тоска и печаль царили в его в душе.
Но что это, что это? Откуда слышен это милый сердцу
