двери были и металлические элементы, призванные усилить её. Эти элементы были серебрёнными и тоже имели Замысловатый узор. Снаружи у двери была ручка в форме увесистого кольца, помещённого в пасть горгульи, совсем как той, что висела на стене Замка над парадной дверью. Судя по всему, дверь заперлась на тяжёлый, надёжный Замок снаружи.
– Что это? – спросила Эльвира, поворачиваясь к Феодору – Куда ведёт эта дверь?
Мужчина отвечал как ни в чём не бывало:
– Это покои моей дочери, Валентайн.
Эльвира сильно удивилась услышав это. Возможно, причиной тому была та обыденность в голосе, с которой Феодор только что раскрыл факт самого существования своей дочери. Эльвире почему-то вспомнился портрет женщины, висевший в гостиной.
– Вы не говорили, что у вас есть дочь. – только и сказала женщина.
– Вы не спрашивали. – улыбнувшись и слегка пожав плечами, ответил Феодор – К тому же моя Валентайн крайне редко покидает свои покои.
Услышав это, Эльвира вновь посмотрела на дверь. Красивая, даже роскошная дверь, в уединённой части Замка, несмотря на свой внешний вид, неминуемо вызывала ассоциации с тюремной камерой, в конце-концов не важно было, в какие цвета выкрашены прутья клетки. Даже золотая клетка – остаётся тюрьмой.
Столовая комната была большой и имела прямоугольную форму с закруглёнными краями. Большую часть комнаты занимал длинный прямоугольный стол из неизвестной породы дерева. Накрытый скатертью, стол был лишь отчасти заставлен приборами. Предполагалось, что ужинать будут шесть персон. Однако места за столом располагались таким образом, что два места находились одно напротив другого в одном конце стола, а остальные четыре места – в противоположном. Здесь, в столовой комнате, Эльвира имела возможность познакомиться с Эльзой, женщиной несколько пожилой, но не утратившей знания своего дела. Облачённая в фартук и все подобающие атрибуты кухарки, Эльза накрывал на стол и периодически посматривала в какой-то блокнот с сделанными от руки записями.
– Обязательно попробуйте наше вино. Оно того заслуживает. – рекомендовал Феодор, сидя напротив Эльвиры. В очередной раз, уловив взгляд женщины, брошенный в противоположный конец комнаты, мужчина сказал, что остальные четыре места за столом предполагаются для слуг. Затем, чтобы сменить эту, незаслуживающую внимания тему, мужчина доложил гостье, что вино было сделано из груш, растущих в саду Замка, впрочем, как и пирог, на плоской тарелке из белого фарфора и пудинг.
Эльвира несколько удивилась такой лояльности ингредиентам, но ничего по этому поводу спрашивать не стала.
– А что же ваша дочь, Валентайн? – прожевав очередной кусок пирога и запив его грушевым вином, спросила Эльвира – Разве она не подойдёт к столу.
Феодор отвёл взгляд и посмотрел куда-то, очевидно в направление, где находилась роскошная дверь в покои его дочери.
– Она не обедает. – ответил Феодор, понимая, что Эльвира не собиралась
