пока выяснят, где он нашелся и двинут к Ивановым за объяснениями, пройдет часа два, а то и три. Макс верил, что за это время успеет как следует обшарить город и найти Катю. Главное – не ввязаться во что-нибудь, что отвлечет от цели.
Неожиданное превращение куклы в мальчишку было как раз такой помехой. У Макса чесались руки немедленно ее устранить. Он и вообразить не мог, что приключения, нависшие над ним из-за знакомства с Тимофеем Галкиным, еще даже не начались. А если бы заранее знал, что это будут за приключения, шементом спустил бы гостя с лестницы и закрылся дома на два оборота. Хотя тогда бы до конца жизни не простил себе этой детской трусости.
– Как я тут оказался? – голос Тимофея Галкина вернул Макса к реальности.
Шкет спрыгнул со стола. На кленке с бледно-зелеными огурцами остались следы грязных подошв. Мама была бы в шоке от такого безобразия.
– Скажи мне, как я оказался у тебя дома?
Мальчишка смотрел настороженно, будто ожидал, что сейчас ему откроется страшная тайна. Как бы в обморок не хлопнулся, когда услышит про свое куклячье состояние. Но Макс не собирался ему врать. Все равно правда рано или поздно вылезет.
– Катя принесла. С детской площадки.
– Катя? – хихикнул Галкин. – Она кто? Супермен? Взяла, запихнула под мышку и принесла?
– Представления не имею, – сердито ответил Макс. – Может, и под мышкой, я не видел. Хотя обычно она своих кукол за ноги таскает. Вниз головой.
– Не помню я никакой детской площадки, – заявил Тимофей, пропустив мимо ушей слова про кукол. – Твоя Катя, наверное, все выдумала. Что я там делал?
– Ничего не выдумала. Моя мама еще тебя от песка отряхивала. Ты, пока под скамейкой валялся, весь в песке изгваздался.
– Под какой скамейкой? – окончательно всполошился шкет. – Я лежал под скамейкой?!
– А что ты вообще помнишь? Как куклой был, помнишь?
Но Тимофей Галкин его не услышал. На экране телевизора, о котором Макс успел позабыть, вновь появилась дикторша со срочным сообщением.
По сравнению с первым, обновленное сообщение стало более коротким. Историю с пропадавшими маленькими девочками больше не вспоминали. Показали на две секунды плачущую бабушку и встревоженную маму, рассказали, что Тимофей пропал два дня назад, потом вывели его фото и не убирали довольно долго. Все это время внизу ползла красная строка с телефонами мамы Галкина, штаба волонтеров, которые уже вышли на поиски, и колл-центра МЧС.
Вытаращив глаза, Тимофей мрачно смотрел на себя под брызгами воды. Когда фото исчезло, он, по-прежнему не издавая ни звука, дослушал до конца все городские новости и лишь потом повернулся к Максу.
– Ни фига не понимаю, – воскликнул он. – Почему это меня не было два дня? Сегодня какой день недели?
– С утра была суббота.
Тимофей схватился за спинку стула.
– Ты, что, совсем ничего не помнишь? –
