сурьезная, потому книжку вашу буду читать под одеялом с фонариком, как в детстве, чтоб никто ничего не заподозрил. Как-то так по-доброму получается. я вот так не могу. одни пакости вылазят) з-зависть эх
Виктория Камалова: Не скажу, что сырно-носочная тема – прям моя, но то, что у Кати интересно получается – отмечу. Вперед, к звездам! В смысле – публикациям и т.п. Удачи!
Работа с возражениями
Светлана Зинина: Я риэлтор и сразу же к себе ее утащила своим девчонкам на работе показать, поугарать. Так она оказалась еще и пророческой! Я ее прочитала перед походом к клиенту. Нет, сразу тут же у нас ничего не случилось. Это произошло чуть позже. Но это был такой фейерверк страсти, что мама не горюй.
Оленька
Дед Василий неделю назад похоронил Оленьку, но все забывался и заговаривался. Все ему чудилось, что она жива, что она здесь рядом. Митька сначала этого страшился, но баба Маша сказала, что сосед скучает по внучке сильно. Митька жалел деда Василия и тоже скучал по Оленьке. Все ему казалось, что он слышит ее голосок, или видит на тропинке голубое платье с белыми оборками, или чувствует сладкий яблочный запах, каким по обыкновению пахла Оленька.
Митька сидел на берегу реки и бросал камни. Мысли его были черными и тягучими, как тучи над головой. Митька зябко поежился, обнял себя за плечи. Была бы сейчас Оленька рядом, она бы быстро прогнала его тоску звонким смехом и песней, разливающейся над рекой, но Оленьки не было и в это Митька, как и дед Василий, никак не мог поверить.
А что если побежать сейчас к мосту, да броситься с него в реку? Тогда они с Оленькой сразу же увидятся, ежели есть что там по ту сторону бытия. А ежели нету? Тогда все зря? Этого никак нельзя узнать, только разве проверив и Митька, исполненный решительности, бросился к мосту. Хороший мост построили городские в девяностые годы, бетонный, с железными перекрытиями. Поражающий мощностью и величественной красотой. Митька добежал до самой середины моста и забрался на перила. Замер, пораженный буйством бурлящей воды, в которой чувствовал опасность и волнующее притяжение, вцепился двумя руками в перекрытия моста, вот, еще секунда и он сорвется вниз. Прекратится его бренное существование, сомкнется над головой бурлящий поток, смешиваясь с мыслями, надеждами и желаниями, и сейчас, стоя на перилах Митька понял, что совсем не хочет умирать. Боится у-ми-рать.
Воображение рисовало удар тела о поверхность воды. В этот момент Митька словно почувствовал, как вода захлестнула легкие и он не может дышать. Он хватал ртом воздух, грудь теснилась от боли сдерживаемых слез. Митька думал, как прибьет к берегу его худое разбитое тело и в рыжеволосом утопленнике с синим опухшим лицом опознают его и заголосит мать…
– Эй, Митька! Чаво удумал?
Митька вздрогнул. Медленно обернулся. Матрена с двумя соседками лениво шла в его сторону.
– Ты ишь это дело брось! Слазий кому говорено! Я вот матери-то расскажу!
– Да че сразу-то! – возмутился Митька, но покорно слез с перил, испытывая неимоверное облегчение, от чего
