style="font-size:15px;"> Так прошло две недели. Две недели Коля терпеливо, от подъема до отбоя и без выходных, получал, считал и приходовал имущество, ни разу не выйдя за ворота, словно все еще был курсантом и ждал увольнительной от сердитого старшины.
В июне народу в училище осталось мало: почти все уже выехали в лагеря. Обычно Коля ни с кем не встречался, по горло занятый бесконечными подсчетами, ведомостями и актами, но как-то с радостным удивлением обнаружил, что его… приветствуют. Приветствуют по всем правилам армейских уставов, с курсантским шиком выбрасывая ладонь к виску и лихо вскидывая подбородок. Коля изо всех сил старался отвечать с усталой небрежностью, но сердце его сладко замирало в приступе молодого тщеславия.
Вот тогда-то он и начал гулять по вечерам. Заложив руки за спину, шел прямо на группки курсантов, куривших перед сном у входа в казарму. Утомленно глядел строго перед собой, а уши росли и росли, улавливая осторожный шепот:
– Командир…
И, уже зная, что вот-вот ладони упруго взлетят к вискам, старательно хмурил брови, стремясь придать своему круглому, свежему, как французская булка, лицу выражение невероятной озабоченности…
– Здравствуйте, товарищ лейтенант.
Это было на третий вечер: носом к носу – Зоя. В теплых сумерках холодком сверкали белые зубы, а многочисленные оборки шевелились сами собой, потому что никакого ветра не было. И этот живой трепет был особенно пугающим.
– Что-то вас нигде не видно, товарищ лейтенант. И в библиотеку вы больше не приходите…
– Работа.
– Вы при училище оставлены?
– У меня особое задание, – туманно сказал Коля.
Они почему-то уже шли рядом и совсем не в ту сторону.
Зоя говорила и говорила, беспрерывно смеясь; он не улавливал смысла, удивляясь, что так покорно идет не в ту сторону. Потом он с беспокойством подумал, не утратило ли его обмундирование романтичного похрустывания, повел плечом, и портупея тотчас же ответила тугим благородным скрипом…
– … Жутко смешно! Мы так смеялись, так смеялись. Да вы не слушаете, товарищ лейтенант.
– Нет, я слушаю. Вы смеялись.
Она остановилась: в темноте вновь блеснули ее зубы. И он уже не видел ничего, кроме этой улыбки.
– Я ведь нравилась вам, да? Ну, скажите, Коля, нравилась?..
– Нет, – шепотом ответил он. – Просто… Не знаю. Вы ведь замужем.
– Замужем?.. – Она шумно засмеялась. – Замужем, да? Вам сказали? Ну и что же, что замужем? Я случайно вышла за него, это была ошибка…
Каким-то образом он взял ее за плечи. А может быть, и не брал, а она сама так ловко повела ими, что его руки оказались вдруг на ее плечах.
– Между прочим, он уехал, – деловито сказала она. – Если пройти по этой аллейке до забора, а потом вдоль забора до нашего дома, так никто и не заметит. Вы хотите чаю, Коля, правда?
Он уже хотел чаю, но
