А что ей там, у вас, разведывать? Как ты с хозяйкой в обнимку спишь?
Вот всегда так, всегда Васков виноват. Все на Васкове отыгрываются.
– Чего молчишь, Васков? О чем думаешь?
– Думаю, надо ловить, товарищ Третий. Пока далеко не ушли.
– Правильно думаешь. Бери пять человек из команды и дуй, пока след не остыл. Кирьянова там?
– Тут, товарищ…
– Дай ей трубку.
Кирьянова говорила коротко: сказала два раза «слушаю» да пять раз поддакнула. Положила трубку, дала отбой.
– Приказано выделить в ваше распоряжение пять человек.
– Ты мне ту давай, которая видела.
– Осянина пойдет старшей.
– Ну, так. Стройте людей.
– Построены, товарищ старшина.
Строй, нечего сказать. У одной волосы, как грива, до пояса, у другой какие-то бумажки в голове. Вояки! Чеши с такими лес, лови немцев с автоматами. А у них тут, между прочим, одни родимые образца тысяча восемьсот девяносто первого дробь тридцатого года…
– Вольно…
– Женя, Галя, Лиза…
Сморщился старшина:
– Погодите, Осянина! Немцев идем ловить, не рыбу. Так чтоб хоть стрелять умели, что ли.
– Умеют.
Хотел Васков рукой махнуть, но спохватился:
– Да, вот еще. Может, кто немецкий знает?
– Я знаю.
Писклявый такой голосишко, прямо из строя. Федот Евграфыч вконец расстроился:
– Что – я? Что такое – я? Докладывать надо!
– Боец Гурвич.
– Ох-хо-хо! Как по-ихнему – руки вверх?
– Хенде хох.
– Точно, – махнул рукой старшина. – Ну, давай, Гурвич.
Выстроились эти пятеро. Серьезные, как дети, но испуга вроде пока нет.
– Идем на двое суток, так надо считать. Взять сухой паек, патронов… по пять обойм, подзаправиться… Ну, поесть, значит, плотно. Обуться по-человечески, в порядок себя привести, подготовиться. На все – сорок минут. Р-разойдись!.. Кирьянова и Осянина – со мной.
Пока бойцы завтракали и готовились к походу, старшина увел сержантский состав к себе на совещание. Хозяйка, по счастью, куда-то смоталась, но постель так и не прибрала: две подушки рядышком, полюбовно… Федот Евграфыч угощал сержантов похлебкой и разглядывал старенькую, истертую на сгибах карту-трехверстку.
– Значит, на этой дороге встретила?
– Вот тут. – Палец Осяниной слегка колупнул карту. – А прошли мимо меня, по направлению к шоссе.
– К шоссе?.. А чего это ты в лесу в четыре утра делала?
Промолчала Осянина.
– Просто по ночным делам, – не глядя, пояснила Кирьянова.
– Ночным!.. – Васков разозлился: вот ведь врут! – Для ночных дел я вам самолично нужник поставил. Или не вмещаетесь?
Насупились обе.
– Знаете, товарищ старшина, есть вопросы, на которые женщина отвечать не обязана, – опять сказала
